Читать «Глухие бубенцы. Шарманка. Гонка» онлайн - страница 415

Эрнесто действовало на нервы, что я сложа руки тупо стоял у загона Бесси. Он разбушевался и стал орать на меня, хотел, чтобы я с ходу стал деятельным и энергичным, но его попреки еще больше сковывали меня и делали неповоротливым. Эрнесто понял, что толку от меня не будет, хлопнул себя ладонью по лбу, вытаращил глаза и спросил: Жан, а как мы вывезем отсюда этакую груду мяса? Святая мадонна, Бесси еще жива, а он говорит о груде мяса! Я тоже не представлял себе — как. Я давно убедился, что хоть мы и действовали сообща, однако умнее всего предоставлять все решения Эрнесто. Последнее слово все равно всегда оставалось за ним, так чего ради мне встревать? Так уж устроен мир, что люди делятся на тех, кто приказывает, и тех, кто выполняет эти приказы.

Эрнесто знал, что делать. Он велел мне как можно быстрее смотаться на площадку, где стояли машины, завести белый «мерседес» и тотчас же ехать обратно. Я попытался слабо возразить, сказав, что у нас есть вполне приличный отремонтированный фургон и что «мерседес» для перевозки мяса не годится. Но Эрнесто стоял на своем. Я понимал, что не смею ослушаться его приказа. Он посмотрел на меня безумным взглядом, белки его глаз налились кровью — может, в них отражались скалы цвета киновари, а может, предстоящее заклание Бесси так подействовало на него — во всяком случае, я отправился за машиной. Пусть мое послушание успокоит его. Вообще-то послушание мой самый большой порок, из-за него-то в свое время и произошло несчастье.

Едва пробежав небольшое расстояние и скрывшись из поля зрения Эрнесто — среди мусорных куч и взгорков нетрудно затеряться, подобно иголке в стогу сена, я почувствовал, что выбился из сил. В голове мутилось, под ребрами кололо, словно мне в печень всадили нож; ни шагу дальше. Я задыхался, ноги не держали меня, и я опустился на землю.

Я стоял на коленях посреди мусорной свалки, время, казалось, остановилось, в ушах отдавался приказ Эрнесто, но тут кто-то будто шепнул: небольшое промедление тебе только на руку, ты не увидишь, как забьют несчастную Бесси. Мне было нестерпимо жаль большое и беспомощное животное. Я уперся ладонями в землю, чтобы не рухнуть, и потому не смог сложить руки для молитвы, хотя мне так хотелось помолиться: пресвятая мадонна, дай мне силы и ясный ум. Избавь меня от этой мучительной дрожи.

Удушливый зной терзал меня, тело горело, как в лихорадке, с кроваво-красной от заходящего солнца стены каньона скатывались большие красные капли; земля под моими ладонями плавилась, раскаленная за день мусорная свалка дышала жаром, подобно топке котла. Дальняя куча все еще тлела, но и тут, в залежах вещей, тоже что-то плавилось и пригорало, едкий смрад заползал в ноздри, и мне все больше и больше не хватало воздуха.