Читать «Жизнь в балете. Семейные хроники Плисецких и Мессереров» онлайн - страница 158

— Вот что значит советская власть плюс карменизация всей страны!

Балеты Щедрина давали Майе возможность не зависеть от главного балетмейстера театра Григоровича, отношения с которым в какой-то момент окончательно испортились, хотя переход Юрия Николаевича в Большой театр из Кировского первоначально ею приветствовался. Леонид Михайлович Лавровский почти ничего не ставил, а Григорович был молодым перспективным хореографом, имевшим к тому времени за плечами две замечательные постановки в Ленинграде: «Каменный цветок» и «Легенда о любви». Когда возникла идея перенести «Легенду о любви» на сцену Большого, Фурцева вызвала Майю и сказала:

— Если вы будете танцевать в этом спектакле, Григорович сюда приедет, если нет — пусть остается в Кировском.

Майя, возлагавшая большие надежды на нового балетмейстера, с жаром подтвердила свое участие в «Легенде о любви». Правда, танцевала она этот балет недолго. Вскоре после премьеры возникли проблемы со спиной, и больше она в этом спектакле не участвовала. Но Юрий Николаевич уже стал главным балетмейстером Большого театра.

Их дальнейшее расхождение обросло разными мифами, но суть конфликта, на мой взгляд, лежит на поверхности. Григорович в ущерб Майе выдвигал на центральные роли обожаемую им Наталью Бессмертнову, на которой женился в 1968 году. Во Франции на один из ответственных спектаклей он вместо Майи поставил Бессмертнову. Этого она не могла простить. Конфронтация началась с банальной истории, а закончилась настоящей войной. Обиды росли как снежный ком. Это касалось не только Майи, но и Володи Васильева, и Кати Максимовой, и Мариса Лиепы, с которыми у Григоровича начались персональные конфликты. Он ссорился с людьми, принесшими ему славу.

Я помню, как Марис приходил в кабинет Юрия Николаевича с просьбой дать ему ту или иную партию, но получал в ответ:

— Марис, я вас в этой партии не вижу.

Лиепа выходил из кабинета Григоровича страшно расстроенный. Немилость со стороны художественного руководителя стоила ему здоровья.

Если проследить хронологию постановок Григоровича, то можно отметить, что каждый новый балет, созданный им, был слабее предыдущего. Повторить успех новаторских «Каменного цветка» и «Легенды о любви» ему не удалось. Его балеты, выполненные в памфлетном жанре, при всей своей яркости, не стали новой страницей в хореографии. Однако и «Спартак», и «Иван Грозный», являвшиеся вершиной соцреализма, стали на долгие годы эмблемой Большого театра. Последним спектаклем, поставленным Григоровичем на прославленной сцене, был «Золотой век», на который даже сочинили эпиграмму:

В перестановке смысл большой, Скажу, как друг ваш пламенный. Цветок, быть может, золотой, А век уж точно каменный.

Майя находила спасение в балетах Щедрина в собственной постановке. Первым опытом стала «Анна Каренина», которая пользовалась успехом у публики. Майе помогали в постановке моя одноклассница Наташа Рыженко и ее тогдашний муж, артист балета Виктор Смирнов. Следующие балеты — «Чайка» и «Дама с собачкой» — были менее богаты с хореографической точки зрения. Премьера «Карениной» состоялась в 1972 году, а «Даму с собачкой» впервые показали в 1985-м. Тринадцать лет между спектаклями! Майя танцевала с той же отдачей, но балеты состояли из сплошных адажио, во время которых ее носили на руках, почти не ставя на пол. Танец строился на движениях корпуса, выразительности рук. Для музыки Щедрина, возможно, имело смысл использовать более современный хореографический язык. Однако само присутствие Майи на сцене покрывало все несовершенства постановок. Зрители были счастливы! И если в «Анне Карениной» прекрасно танцевали и другие балерины, то остальные балеты Щедрина после Майи не исполнялись, поскольку только она могла вытянуть их своей индивидуальностью.