Читать «Костры Асгарда. Том 3. Соmеdiе dе Frаnсе» онлайн - страница 71

— Луи… — прошептал Кадан. Он прислонился к стене, сполз по ней на пол. Уронил голову на колени. Его душили слезы, но плакать он не мог.

Эрик еще какое-то время читал свои молитвы. Затем встал и двинулся прочь.

— Потрать эти деньги на похороны, — сухо распорядился он, — его последнее ложе должно быть мягким, как шелк.

Больше Кадан не видел герцога де Ла-Клермон. А тот вернулся в свой дом на другом конце квартала. Рауль находился там же — под стражей. Едва узнав о приезде отца, он собирался сбежать, но довольно быстро выяснил, кому на самом деле подчиняется его двор.

Эрик долго стоял в зале на первом этаже, пытаясь заставить себя заговорить с сыном. Он знал, что должен сделать это — и не мог.

Наконец, решившись, он поднялся в покои Рауля.

Тот не находил себе места, шагами меряя комнату от стены к стене. При появлении отца Рауль замер, настороженно глядя на него.

Эрик тоже молчал, разглядывая его бледное, измотанное лицо. Растрепавшиеся волосы и сбившийся набок камзол.

— Я любил тебя больше жизни, — сказал Эрик, глядя на него.

Рауль какое-то время выдерживал его взгляд, а затем отвел глаза.

— Я бы умер за тебя и убил любого, кто тронул бы тебя, — продолжил Эрик. — И только один человек на свете был мне так же дорог, как ты.

Он медленно и бесшумно подошел к сыну, поймал его подбородок двумя пальцами и вздернул вверх.

— Посмотри на меня, — рявкнул он, и, когда Рауль выполнил приказ, добавил тише: — Зачем? Из-за жалкой шлюхи? Что он сделал тебе?

Рауль сглотнул. А потом вырвался из державших его рук.

— Нет, не из-за нее, — выдохнул он, яростно глядя в глаза отцу, — как ты можешь говорить, что любил его так же, как меня, отец? Он никто. Он жалкий приемыш. Он…

Хлесткая пощечина обожгла его щеку.

— Я сам решаю, кого мне любить, — сухо сказал Эрик. — Это не касается тебя.

— Но я твой сын.

— А я твой отец. И я никогда не запрещал тебе любить того, кого ты хотел.

Рауль закусил кровоточащую губу и замолк, но во взгляде его оставалась злость.

— Ты вырос завистником и подлецом, — тихо сказал Эрик, — я всегда знал, что ты такой — но все равно любил. И если бы он убил тебя — я бы отомстил, несмотря на всю свою любовь. А что прикажешь делать мне теперь?

— Жить… — выдохнул Рауль, — и позволить жить мне. Он был лишним в нашей семье.

Губы Эрика дрогнули, но так ничего и не произнесли. Он развернулся и молча направился к себе.

Весь остаток вечера Эрик провел в уединении в своем кабинете. В доме царила тягостная тишина, и даже Рауль опасался нарушать ее.

Только когда на город уже опустилась тьма, и звуки музыки поплыли над ночным городом где-то вдали, мнимый покой дома де Ла-Клермон нарушил грохот выстрела.

Еще не понимая, что произошло, Рауль, минуя охранника, уже и не пытавшегося удерживать его, бросился на звук.

В кабинете отца уже снова воцарилась тишина.

На столе лежал листок, содержавший всего несколько слов. Поверх него сжимала перо неподвижная рука герцога де Ла-Клермон.

Спина герцога оставалась прямой и распласталась по спинке дорогого кресла. Голова откинулась назад, и лицо заливала кровь — на то, что осталось от него, было страшно смотреть, и Рауль поспешно перевел взгляд на листок.