Читать «Чтение с листа» онлайн - страница 72

Валя приходит по субботам, а вслед за ней – папа. Когда-то она просто обожала лежать в ванне и пускать мыльные пузыри. Уже и вода успевала остыть, а радужная магия бесплодного развлечения завораживала. Теперь, увы, не до мыльных пузырей. Вымытые волосы легкие, пушистые – длинные отросли, Валя подровняла. Мама готовит что-нибудь вкусненькое, а папа привозит сладкое к чаю, она даже позволяет себе кусочек торта.

Папа ушел к другой женщине, когда она была еще маленькая. То, что у мамы личная жизнь не сложилась, ее до определенного момента не волновало – детский эгоизм, а потом стало казаться естественным – все-таки возраст… Смешно, мама ее родила в двадцать два года, ей и сейчас-то всего сорок пять, хотя в теперешних обстоятельствах на «ягодку опять» мама не очень похожа. Папа тоже поседел и еще больше похудел. Бедный папа! Мучился над переделкой бездарной чужой диссертации, чтобы приработать и сделать ей к защите диплома царский подарок, вот тебе – поезжай в Париж! С работы удалось вырваться только ранней весной. И все случай: у Славика в это время наконец-то появилась девушка, и они практически не виделись, и надо же – столкнулись у подъезда. Как дела, то да се. Да вот папа денег дал, скоро в Париж поеду. А он: что тебе Париж, ты с французами работаешь, сто раз в командировку съездишь, еще надоест он тебе. Зато какой сейчас снег в горах, не то что в Крылатском… И она: папочка, ты не обидишься? В Париж всегда успею, лучше в Альпы, там ведь тоже говорят по-французски, там и горы, и снег, и солнце! А я возьму лыжи, надену яркий-яркий комбинезон…

Да вот же она – счастье во всем облике, в позе, в повороте головы. Молодая пара, с которой познакомились в отеле, вместе с «сожалениями и пожеланиями» прислала несколько фотографий. Попросила маму купить рамочку для этой, самой лучшей, сделанной чуть ли не перед последним спуском, чтобы на стенку повесить. Но у мамы случилась форменная истерика, чуть не порвала фотографию, кричала: «Мало тебе, хочешь еще больше себя растравлять!» Но она настояла, и вот смеется, опираясь на скрещенные палки, и елка равнобедренным треугольником за спиной зеленеет, кое-где присыпанная снежком, и все ненатурально, стерильно прекрасно, как бывает только на глянцевых цветных фотографиях.

Славик не любит приходить при всех. Ему хорошо с ней вдвоем, хотя она через раз срывается, плачет, язвит, а то и прямым текстом: ищи, Славик, себе жену. А он упрям, как осел, напорист, как носорог, и терпелив, как вол, – все с него, как с гуся вода. Она эту тираду выдала, а он только хохотал: надо же, во мне одном – целый зоопарк. Девушку свою он сразу бросил, говорит, без сожаления – зигзаг, ошибка молодости. И на все отвечает стандартной фразочкой: не гони меня, от судьбы не уйдешь. Непонятно, как он может быть деловым человеком – такой романтик! Вот недавно ездил в Орловскую область, байдарочный учебный центр хочет там открыть. Почему, спрашивается, именно там? А он: больно название у реки необычное, нелепое, но красивое – Быстрая Сосна. Как раз в его отсутствие и сорвалась она так, что до сих пор стыдно. Зашла Надежда Михайловна, а тут телефон, маму отвлекли долгим разговором, и пришлось им остаться вдвоем. Обе давно избегали этого. Возникла неловкость, и лишь для того, чтобы не молчать, Надежда Михайловна спросила, звонил ли Славик из Орла. И тут ее понесло. Терзая попавшую под руку газету и ненавидяще глядя прямо в глаза оторопевшей соседке, она зашипела, только что не скрипя зубами: «Пропал, думаете, Славик, приворожила, мол, такая-сякая. Да сто лет не нужен он мне! Зачем? Рядом сидеть? Да?» Она выкрикивала бог весть что, уже давно прибежала мама, пятясь назад и что-то бормоча уползла к себе Надежда Михайловна, а она все кричала, била кулаком по столу, так что назавтра рука посинела и распухла, потом плакала, выла, а потом позвонила и извинялась.