Читать «Мы, утонувшие» онлайн - страница 407

— Насколько мне известно, человека можно повесить, даже если у него всего одна рука и отсутствуют ноги.

Члены команды стояли чуть поодаль и переговаривались. Понурый вид Олд-Фанни ясно свидетельствовал о том, какой оборот приняли переговоры. Абсалон вышел вперед.

— Капитан, — сказал он, — мы собрали подписи.

И протянул Кнуду Эрику лист бумаги. Кнуд Эрик проглядел список. Все члены команды просили оставить Олд-Фанни на борту. Только Антон и Вильгельм не подписались. И София. Наверное, не хотела вмешиваться. Она же не была в полном смысле слова членом команды.

— Я подумаю.

Он пригласил Антона и Вильгельма в свою каюту:

— Если я его оставлю, вы уйдете?

Оба покачали головой.

— Мы останемся, — сказал Антон. — «Нимбус» — хороший корабль, и думаю, в этом отчасти заслуга Хермана, хоть мне и трудно это признавать. Мы знали, что ты ему откажешь, и просто хотели показать, что находимся на твоей стороне. Я ненавижу эту сволочь, но иногда приходится поступаться своими чувствами.

Кнуд Эрик на секунду задумался.

— Ол райт, пусть остается, — произнес он. — Ради корабля.

В ознаменование капитанского решения команда взяла Олд-Фанни на прогулку по городу. На следующее утро он сидел на своем месте в кают-компании, с красными глазами и еще более красным, чем обычно, лицом.

— Настанет день, — торжественно произнес он, как будто читая из Библии, — когда все женщины мира будут валяться в грязи, умоляя, чтобы их трахнули, а получат — фиг.

— Должен ли я понять это так, — произнес Кнуд Эрик, — что тебя никто не захотел?

Кнуд Эрик попросил Софию остаться.

— Спасибо, что предложил, — ответила она, — я сама хотела просить тебя об этом.

— Можешь и дальше работать в кают-компании, я поговорил с Хельге.

Они посидели в молчании. Он испытывал облегчение, но не знал, как выразить радость по поводу ее решения.

— Ребята обрадуются, — сказал он в итоге. — Они все любят Блютуса.

— Не знаю, наверное, безответственно таскать с собой ребенка, когда идет война, но если я останусь, то буду весь день работать на военном заводе и вообще его не увижу. А ему всего два месяца. Я этого не вынесу.

— Там все время бомбят, — произнес Кнуд Эрик.

До него дошло, что они говорят о Блютусе, как супруги говорят о детях.

— Не знаю, что бы я делала, если бы не стала моряком, — сказала София. — Это моя жизнь. По-другому я не могу.

Кнуд Эрик понимал, что она имеет в виду. Он сам выбрал море, но в какой-то момент море тоже его выбрало, и этот выбор уже изменить нельзя. Они с Софией казались такими разными при первой встрече, но с тех пор жили параллельными жизнями. И все же что-то его сдерживало, и то же он чувствовал и в ней. Физически он не был импотентом, но был им в душе. В минутном экстазе он искал забвения. Вот все, на что он был способен. Не мог любить, глядя в лицо.

— Я похожа на бабушку, — произнесла София. — Она была такой же чудачкой, не могла жить с людьми. Не умела устроиться. В ней жила такая тяга к независимости, что ее сослали в ледяную пустыню. У нее был лед. У меня — море. Но думаю, что по сути — это одно и то же.