Читать «Буриданы» онлайн - страница 180

Устав болтаться среди восторженных туристов, он повернул обратно к Тибру. На мавзолей Адриана он только кинул с моста беглый взгляд — и это сооружение осквернили христиане, переименовав его в крепость какого-то ангела. Было пасмурно, утром шел дождь, и на брусчатке до сих пор лежали лужи, но было безветрено, и ему скоро стало жарко. Художник не должен жениться, подумал он, переходя от одного палаццо к другому и время от времени останавливаясь, чтобы зарисовать контуры того или иного здания в блокнот.

Пьяццу Навона он миновал быстрым шагом, не бросив даже взгляда на фонтаны, только злобно проворчал про себя: «Стадион Домициана они тоже испоганили!» — и скоро дошел до Пантеона. Тут его снова охватила ярость — стоило лишь представить, каким прекрасным мог быть храм до того, как подлец Бернини снял с купола бронзу, — и он, Герман, еще чуть было не вошел, желая угодить некой самке, в собор Святого Петра, где эта бронза сейчас украшала балдахин…

На тот обелиск, что возвышался на площади Пантеона, тоже водрузили крест, от триумфальной арки, через которую во времена римлян входили в храм, не осталось ни камня, и вообще все кругом выглядело плачевно — Пантеону требовался простор, сейчас же он был окружен домишками весьма сомнительной архитектурной ценности. Герману вспомнилась новость, которую он недавно вычитал из газеты, что Муссолини собирается проложить от пьяццы Колонна до Пантеона прямой проспект, и он подумал: правильно, я сделал бы то же самое.

Он бесцельно побрел дальше, сперва угодил на Витторио Эммануэля, узнал раффаэлевскую Видони-Каффарелли, пожал плечами, не понимая, почему именно этот палаццо попал во все учебники по архитектуре, по его мнению, в Риме было немало дворцов поэлегантнее, а потом вдруг оказался на рыночной площади с глазу на глаз с Джордано Бруно.

Сперва сожгли, а потом поставили памятник, ну фарисеи, подумал он с новой злостью. Но разве христианская церковь и не была такой, лживой и лицемерной? Ему казалось, что он начинает понимать Муссолини, лысина и мощные челюсти которого неотступно следовали за ним по всем улицам, глядя со всех фасадов. У создателя эстонской государственности Константина Пятса был такой же голый череп, да и его подбородок мало чем уступал муссолиниевскому, может, был лишь немного мягче, круглее, вообще эти мужики, понял он вдруг, на редкость похожи, только цвет глаз отличается, у итальянца темный, почти черный, у Пятса голубой. Но если Пятс вдруг снова придет к власти, хватит ли ему строительской жилки, чтобы превратить Таллин в красивый город?

К палаццо Венеция Герман приближаться все же не стал, с той стороны слышался восторженный рев, наверное, Дуче держал очередную речь, Герман же терпеть не мог народные собрания, а митинги и факельные шествия национал-социалистов всегда вызывали в нем омерзение, смешанное с презрением.

Он снова пересек Витторио Эммануэле и после некоторого блуждания выбрался на Корсо. Магазины здесь теснились впритык друг к другу, Герман, заметив ювелирную лавку, вошел: он собрал небольшую сумму на свадебный подарок Беттине, но теперь было непонятно, состоится ли вообще свадьба.