Читать «Политическая импотенция неизлечима, или Кремль трогательно заботится о престиже своей карманной оппозиции» онлайн

Александр Тарасов

Политическая импотенция неизлечима, или Кремль трогательно заботится о престиже своей карманной оппозиции

В ответ на лишение КПРФ контроля над думскими комитетами Геннадий Зюганов пообещал вывести в мае народ на улицы. Должно быть, он перепутал себя с Фиделем Кастро, Россию – с Латинской Америкой, а нынешнюю власть – с Горбачевым (тот был последним отечественным руководителем, боявшимся митингов и демонстраций).

В реальности у зюгановецев просто нет массовой базы, готовой к внепарламентским действиям в защиту или поддержку КПРФ, да и сама партия не только не располагает кадрами и опытом внепарламентской борьбы, но и переживает затяжной кризис. Последнее, впрочем, тщательно скрывается от общественности. Вообще, положение дел в партии – это самый большой секрет КПРФ.

КРПФ, вопреки названию, вовсе не является коммунистической партией. По своим целям, установкам, идеологии, стратегии и тактике и даже по «социальному происхождению» КПРФ является партией, сочетающей социал-демократизм с популизмом и национализмом. Это – картина, нетрадиционная для стран «первого мира», но зато широко распространенная в мире «третьем», например, в Латинской Америке. Есть классические примеры такого рода партий – перонисты в Аргентине, апристы в Перу. И те, и другие не раз приходили к власти – и ничего, никаких революций не происходило, никто частную собственность не упразднял и социализм не учреждал.

Сам Зюганов, являющийся формальным теоретиком партии, тоже не коммунист. Если почитать его книги, вы обнаружите, что в них Зюганов обильно ссылается на Библию и отцов церкви, русских религиозных философов начала XX в. и на идеологов «новой правой» – от Льва Гумилева и до Фрэнсиса Фукуямы, но ни в коем случае не на Маркса и Ленина. Рядовые избиратели, голосующие за коммунистов, впрочем, книг Зюганова не читали, а во времена предвыборных кампаний КПРФ паразитирует на протестных и патриотических настроениях и старается не напоминать избирателям, что, по Зюганову, «в России лимит революций исчерпан».

Избиратель является одной из самых серьезных проблем КПРФ. Основная масса электората КПРФ голосует за зюгановцев «по привычке» и имеет пенсионный возраст. За пределами этой группы КПРФ может рассчитывать на успех лишь в регионах «красного пояса», где губернаторы и прочая местная власть мобилизуют во время предвыборных кампаний всю силу «административного ресурса». Более молодые избиратели, настроенные резко оппозиционно к нынешней власти, как показывает опыт последних лет, уже разочаровались в КПРФ – и либо (реже) голосуют за кого-нибудь другого, либо (чаще) не голосуют вовсе, перестав воспринимать выборы как что-то серьезное. Но даже и традиционный пенсионерский электорат КПРФ выступает в действительности не за коммунизм и социалистическую революцию, а за политику государственного патернализма по отношению к малообеспеченным слоям населения. Именно поэтому зюгановский избиратель дружно проголосовал за Путина на последних президентских выборах: в Путине он увидел человека, готового идти по пути госпатернализма. Самое смешное, что именно так – не на революцию и смену форм собственности, а на поддержку «государства-отца» – годами ориентировала свой электорат сама КПРФ.