Читать «Заутреня святителей» онлайн - страница 28

До начала спектакля по всем улицам города прошёл духовой оркестр для зазыва публики. Впереди оркестра ражий детина в священнической ризе и камилавке нёс, наподобие церковной хоругви, плакат с изображением Христа в цилиндре. По бокам шли комсомольцы с факелами. Город вздрагивал. К театру шла толпа. Над входом горели красными огнями электрические буквы: «Христос во фраке». На всю широкую театральную площадь грохотало радио, — из Москвы передавали лекцию «о гнусной роли христианства в истории народов».

По окончании лекции на ступеньках подъезда выстроился хор комсомольцев. Под звуки бубенчатых баянов хор грянул плясовую:

Мне в молитве мало проку, Не горит моя свеча. Не хочу Ильи-пророка, Дайте лампу Ильича!

Толпа заурчала, взвизгнула, раскатилась хохотом, подбоченилась, оскалилась, хайнула бродяжным лесным рыком:

Три старушки-побирушки, Два трухлявых старика. Пусто-пусто в церковушке, Не сберёшь и пятака.

— Шибче! Прибавь ходу! Позабористее!

Ах, яичко моё, да не расколото, Много Божьей ерунды нам напорото!

— Сла-а-бо! Го-о-рь-ко!

— Про Богородицу спойте!.. Про Богородицу!!

В это время из маленькой церкви, стоявшей неподалёку от театра, вышел пасхальный крестный ход. Там было темно. Людей не видно, — одни лишь свечи, тихо идущие по воздуху и поющие далеким родниковым всплеском: «Воскресение Твое Христе Спасе, Ангели поют на небеси».

Завидев крестный ход, хор комсомольцев еще пуще разошёлся, пустив вприскачку, с гиканьем и свистом:

Эй ты, яблочко, катись, Ведь дорога скользкая. Подкузьмила всех святых Пасха комсомольская.

Пасхальные свечи остановились у церковных врат и запели: «Христос Воскресе из мертвых…»

Большой театральный зал был переполнен. Первое действие изображало алтарь. На декоративном престоле — бутылки с вином, графины с настойками, закуска. У престола, на высоких ресторанных табуретах сидели священники в полном облачении и чокались церковными чашами. Артист, облачённый в дьяконский стихарь, играл на гармонии. На полу сидели монашки, перекидываясь в карты. Зал раздирался от хохота. Кому-то из зрителей стало дурно. Его выводили из зала, а он урчал по-звериному и, подхихикивая, кивал на сцену, с лицом, искажённым и белым. Это ещё больше рассмешило публику.

В антракте говорили:

— Это цветочки… ягодки впереди! Вот погодите… во втором действии выйдет Ростовцев, так все помешаемся от хохота!

Во втором действии, под вихри исступлённых оваций, на сцену вышел знаменитый Александр Ростовцев.

Он был в длинном белом хитоне, мастерски загримированный под Христа. Он нёс в руках золотое Евангелие.

По ходу пьесы артист должен был прочесть из этой книги два евангельских стиха из заповедей блаженства. Медлительно и священнодейственно он подошёл к аналою, положил Евангелие и густым волновым голосом произнёс: