Читать «Завоевание рая» онлайн - страница 163

Среди свежей рощицы пальм, на берегу моря, приютился довольно маленький уединенный домик, окруженный со всех сторон раскаленными песками. На окнах опущены «татти» — занавески из плетеного тростника, которые чернокожий беспрерывно поливает при помощи насoca, переходя от одной к другой. Слышится только шум от этой струящейся воды. Дом кажется мертвым среди этого широкого, совсем оголенного вида, где песчаная пустыня чередуется с морем и небом.

Между тем вдоль берега как будто что-то катится и необыкновенно быстро приближается. Поднявшееся облако пыли дает знать, что скачет всадник: он беспощадно гонит лошадь. Он направляется к дому, въезжает в открытую калитку ограды и, спрыгнув со своего скакуна, взбегает по ступенькам террасы.

Из домика кто-то выходит к нему навстречу.

— Ну что, Наик? — печально спросил вошедший Арслан-Хан.

Лицо парии было в слезах.

— Он умер?

— Нет, он жив; но надежда покидает наши сердца, как вино — разбитый кубок.

— Велик Аллах! Он может сотворить чудо.

Наик покачал головой.

— Войдите, но снимите оружие: вид стали наводит на него ужас.

— Бюсси боится шпаги! Увы, он погиб, — сказал Арслан, глаза которого стали влажными. — Теперь я вижу, что меня хотели удалить, отправив к Моголу, чтобы отвезти ему дань царя. Уехав среди торжества и радости, я нахожу через несколько месяцев бедствие и горе.

— Убийство Ругунат-Дата было первой молнией этой ужасной грозы, — сказал Наик.

— Убийца — это негодный Панх-Анан.

— Я ни минуты не сомневался в этом. Министр говорил об опасном письме Ругунат-Дата к принцессе Лиле, которое было перехвачено. И поэтому, когда я увидел дорогой брамина мертвым, мною овладело ужасное беспокойство. Я был уверен в нашем поваре, и все блюда приносились закрытые и запечатанные им. Но я умолял моего господина не пить ничего, даже капли воды вне дворца, и он обещал мне, смеясь, не веря в опасность. Тем не менее я не был спокоен, я предчувствовал отраву. Увы! Однажды, уходя с совещания с новым министром Сеид-эль-Аскер-Ханом, притворно скромное лицо которого внушало мне ужас, господин упал без чувств и его принесли во дворец в бессознательном состоянии. Когда он пришел в себя, он признался мне, что выпил несколько ложек щербета, от которого не мог отказаться, так как его предложил сам министр. Он говорил, что ему было очень жарко, потом его внезапно охватил холод. Тем не менее, против всех ожиданий, он быстро оправился и посмеялся над моими постоянными опасениями. Однако вскоре нрав его изменился. Он, с такими привлекательными манерами, дружелюбный, несмотря на свое высокое достоинство, вдруг стал страшно высокомерным со всеми, так что г-н де Кержан перестал говорить с ним и еще до сих пор страшно сердит на него. У господина появились внезапные приступы гнева без причины, и тогда он не щадил никого, даже царя, который выказал редкое терпение. Тогда-то узнали о невероятной новости, что новый претендент, поддерживаемый англичанами, идет с огромными силами на Аурангабад. Услыхав об этом, генерал, казалось, смутился. В первый раз хладнокровие покинуло его; он колебался, и когда враг приблизился, вместо того чтобы защищать город, он, вопреки всему, приказал отступить и заставил царя уехать в Гайдерабад. Я слишком хорошо знаю действие медленного яда, который, прежде чем убить его тело, разрушал славу любимого героя. Были минуты просветления, потом он ослабевал и, казалось, боялся битвы. Враги заняли город, отняли драгоценности, и Бюсси, герой Женжи, победитель, стал говорить о бегстве в Пондишери. Дюплэ страшными усилиями смягчил немного бедствие и мог удержаться в Гайдерабаде. И я думаю, что капитан Кержан получил секретные предписания: он управляет всем, после того, как болезнь генерала приняла смертельный характер и мы должны были отвести его сюда, надеясь, что свежие морские ветерки принесут ему облегчение.