Читать «Сесил Родс — строитель империи» онлайн - страница 215

И ведь так было не только при советской власти. Традиции-то вековые. Двести лет назад, в 1796-м, 16 сентября, матушка Екатерина издала указ «об ограничении свободы книгопечатания и ввоза иностранных книг, об учреждении ценсур». Павел I во многом перечил матери, но в этом был с ней единодушен. Его указ от 18 апреля Г800 года: «Так как через вывезенные из-за границы разные книги наносится разврат веры, гражданских законов и благонравия, то отныне впредь до указа повелеваем запретить впуск из-за границы всякого рода книг, на каком бы языке оные ни были, в государство наше, равномерно и музыку…»

Вспомнить об этом, и у каждого автора — боль. У меня меньше, чем у многих. И все же. Полвека назад, когда я писал студенческую работу о Родсе и Родезии, в СССР изучение истории Африки не считалось политически актуальным. Заведующий кафедрой, услышав о теме, скривилcя:

— Я думал, что вы толковый студент, а вас занесло в археологию.

В начале семидесятых я предложил одному из московских издательств выпустить книгу о Родсе. Ответили:

— Советскому читателю нужны книги о прогрессивных деятелях, а не о таких, как этот ваш Родс.

Если какой-то государственный деятель был не по вкусу тогдашней политической конъюнктуре, сравнение с Гитлером, Герингом или Геббельсом если и не навязывалось, то очень поощрялось.

Но это у нас. И тогда. А фильм и книга о Родсе делались в Англии, и теперь. Той традиции, что у нас, не было и вроде бы нет. Так почему же автор сценария и книги сравнивает Родса с Гитлером? И зачем посвящает книгу Нельсону Манделе? Мандеkа, несомненно, заслуживает уважения, но посвятить ему книгу о Родсе — не странно ли? Если книгу о Николае II посвятить Сталину, Хрущеву или Брежневу? Как-то неловко. Как-то не по-джентльменски. Отдает заискиванием перед властями предержащими.

В России даже в тяжелые цензорские годы Булат Окуджава показывал пример творческой свободы:

Как он дышит, так и пишет, не стараясь угодить.

И тут тоже была традиция. Пушкин в николаевское время решился написать о своей «Истории Пугачева»: «Не знаю, можно ли мне будет ее напечатать, по крайней мере я по совести исполнил долг историка: изыскивал истину с усердием и излагал ее без криводушия, не стараясь льстить ни силе, ни модному образу мысли».

Это и есть долг историка: не угождать ни властям, ни настроению публики. Но трудно это. Требует и независимости, и мужества.

Английский историк Джордж Шепперсон утверждал, что еще не существует объективной, вполне достоверной биографии Родса.

— Я обращаюсь к грядущему биографу, который возьмет на себя громадный труд и, совершив великое путешествие по бесчисленным источникам, известным и неизвестным, письменным и устным, находящимся во многих странах, даст нам подлинно значительное исследование о Сесиле Родсе, великом викторианце, создателе и разрушителе империй, заговорщике и просветителе. Такое исследование, несмотря на уже почти столетнее изучение Родса, все еще необходимо нам, если мы хотим понять важнейшие черты прошлого, настоящего и будущего Европы, Америки и, разумеется, Африки… Об этом человеке написаны миллионы слов, но он все еще остается загадкой.