Читать «Тайна, покрытая глазурью» онлайн - страница 62
Екатерина Риз
— Я так любить тебя буду, что ты уезжать не захочешь, — шёпотом проговорила я.
Данилов разулыбался.
— Я и так от тебя уезжать не хочу.
Я его обняла и на кровать повалила.
— Я так ждала тебя, — призналась я, — так скучала. И всё думала, чем ты занимаешься без меня.
— А чем я занимаюсь? Работаю, сладкая.
Андрей ладонями по моей спине водил, с каждым разом всё ниже опуская их на мои ягодицы и всё крепче сжимая их. Мы приехали ко мне двадцать минут назад, предварительно забрав из гостиницы чемодан Данилова и сдав его номер, и, только войдя в квартиру, тут же оказались в спальне. Мне нравилось это чувство предвкушения, Андрей не торопился, прижимал меня к себе и отвечал на все мои пылкие признания. Я чувствовала, что он возбуждён и распаляется всё сильнее, голос всё больше походил на тихий соблазняющий рокот, губы коротко касались моих щёк и шеи, прикосновения становились всё требовательнее, но он всё равно не торопился. И он, и я знали, что впереди много времени, и никто не помешает. И осознание того, что впереди много дней и часов и казалось мне в этот момент настоящим счастьем. Почти бесконечным.
— Мне надо много работать, чтобы соответствовать своей маленькой бизнесменке.
Я носом в его шею уткнулась и улыбалась.
— Да, я умная, — согласилась я со смешком. — И предприимчивая.
— Это точно. Предприимчивая… Что собираешься предпринять?
Я села, встретила его весёлый взгляд, а сама с деловым видом принялась расстёгивать ремень на его джинсах.
— Как и обещала: буду любить так, что ты от меня никуда не уедешь.
Он волосы мои в кулак собрал, немного потянул, заставляя смотреть ему в глаза.
— А ты любишь?
Я от прямого вопроса немного растерялась, а потом решила, что если уж рисковать, то по-крупному.
— А если скажу, что люблю, испугаешься?
Он изучал взглядом моё лицо.
— Чего же мне бояться?
Я по груди его погладила.
— Правильно, тебе бояться нечего. — Наклонилась к нему, не в силах выдерживать его взгляд, и на ухо проговорила: — Это странно, да? Мы знакомы всего ничего.
— Это неважно.
— Разве?
Данилов взял меня за подбородок, повернул мою голову. Повисла недолгая пауза, наверное, самая чувственная в моей жизни, а потом он сказал:
— Я люблю тебя, сладкая. Я думаю и думаю о тебе. И даже не скажу, что мне это нравится. — Усмехнулся. — Ты мне работать мешаешь.
— А ты мне — нет.
Он усмехнулся.
— Я тебя вдохновляю? — Его руки сжали мои бёдра, и я сама принялась расстёгивать пуговицы на блузке, подчиняясь молчаливому мужскому приказу.
— Говорят, что мои миндальные пирожные ещё никогда не были такими вкусными, — похвастала я.
— Странно. По народной примете, ты должна бы их пересаливать.
Я глянула свысока.
— Я профессионал.
Его ладони прошлись по моим ногам, поднялись по бёдрам и сошлись на животе.
— Я скучал по тебе.
Я в плечи его вцепилась, понимая, что то, что я чувствую, уже совсем никуда не годится. Во рту сухо, внутри пустота, которую необходимо заполнить немедленно, а я на мужчину, что подо мной, смотрю и насмотреться не могу. А у Андрея взгляд… слишком понимающий. Прищурился, потом шепнул: