Читать «Круговорот чужих страстей» онлайн - страница 229

Павел сказал это, понял, что его не услышали или не захотели услышать, и тогда встряхнул газету и посмотрел поверх неё на женщин на диване. Рядом с ними читать было невозможно, ни одного шанса сосредоточиться, но Павел всё равно оставался с ними в одной комнате, и, наверное, именно ради того, чтобы сказать им именно эту фразу. Найти момент, вклиниться и сказать. Потому что он на самом деле так считал. Но его не услышали. И тогда он повторил громче:

— Я против!

Женщины замолчали, Алёна посмотрела на него, тёмные брови сошлись на переносице, а после она и головой качнула.

— Ты не можешь быть против, Паша.

— Почему это? Очень даже могу. И я против.

— Паша, это моя сестра.

— Да? А шкуру твой отец потом спустит с меня.

Дуся откровенно фыркнула.

— Павел Андреевич, — (кстати, она называла его по имени-отчеству только в моменты недовольства и язвительности, и в данный момент это служило намёком), — нельзя так трусить. Это неприлично.

— Да? А тащить девочку в Ярославль, чтобы там знакомить чёрт знает с кем, прилично? Она умрёт от смущения.

— Дуся говорит, что это очень хороший мальчик.

— А может, ей не нужен мальчик? Тебе-то ведь не нужен.

Алёна ему улыбнулась.

— И что ты предлагаешь?

— Предлагаю оставить её в покое. Всё в своё время случится.

— Где случится? — возмутилась Дуся и даже руками всплеснула. — Когда нам удаётся вытащить её в город, ты привозишь её в усадьбу, и запираешь здесь. Большая разница!

Костров многозначительно закатил глаза, потом на жену посмотрел, столь же многозначительно.

— А тебе вообще недосуг сводничать. Роди сначала.

Алёна поудобнее устроилась на подушках, погладила большой живот. Плечами пожала.

— Рожу. Куда я денусь-то? Но судьба сестры меня заботит.

— Настолько, что ты готова отправить её за триста километров. Влюбляться.

Алёна расстроилась.

— Паша, я хочу, как лучше.

— Тогда отправь её в Европу. Одну. Ей куда больше необходим жизненный опыт, чем какой-то неизвестный мальчик.

Алёна с Дусей переглянулись и дружно ахнули.

— Одну?

— Вот за это, Павел Андреевич, мой брат вас точно проклянёт.

Павел в досаде смял газету и поднялся. Махнул на них рукой.

— Делайте, что хотите!

— Паша! — Он обернулся в дверях, на Алёну посмотрел. Поневоле оттаял, мгновенно, как только встретился с ней взглядом. Алёна, располневшая, с округлившимся личиком, стала по-особенному милой и казалась мягкой. Впечатление было обманчивым, он знал, и вряд ли она надолго останется пухлой хохотушкой, поэтому он старался её запомнить такой. До родов оставался месяц, времени совсем немного. И отказать он ей ни в чём не мог. Она не капризничала, характер был не тот, а он всё равно баловал и без конца что-то обещал. Хотя, как Алёна вчера ему призналась, она уже не хочет ничего, кроме как побыстрее родить. А ещё покачаться на качелях.

— Вот я рожу, — сказала она, — и сразу, сразу пойду на качели. Сяду на них и буду радоваться, что они подо мной не оборвутся. Паша, ты не представляешь, какое это будет счастье!

Вот как можно было на неё сердиться? И сейчас, если и всколыхнулось внутри врождённое раздражение, так тут же и растаяло, стоило жене в глаза посмотреть. А она ещё так мягко, с особой улыбкой, спросила: