Читать «У красных ворот» онлайн - страница 92

— Обязательно, обязательно. О чем речь? — оживилась Вика.

— Да, слушай! — воскликнул он. — Вспомнил одну вещь. Дворецкий назвал фамилию — Гречанный, это один из корреспондентов. Возможно, он твой первый муж.

— Гречанный? — у Вики расширились глаза.

— Завтра же позвони в редакцию и выясни, он ли это, где находится сейчас. Если тот самый Гречанный, я скажу, что делать.

— Поняла.

Валентин Васильевич совершенно точно сказал, что идут они с Дворецким в одной связке. Оступится ведущий — сразу почувствует ведомый, но и второй, споткнувшись, может потянуть первого в пропасть. До сих пор они шли дружно, шаг в шаг. В работе принципы и методы были у них одинаковыми. Масштабы разные.

После того как покойного директора Ракитина сменил Звягинцев, в институте от прежнего остались только стены. При Ракитине работали не за страх, а за совесть, теперь же делом вершил страх. Руководители групп, начальство повыше, вплоть до главного инженера института, боялись потерять свои места, премии. В институте действовал окрик директора: «Делай, как я!»

В былые времена на технических советах института, когда обсуждался ответственный проект, Ракитин всегда отмечал толковые идеи, высказанные оппонентами.

— Здравую мысль, которую высказал Сергей Александрович, — к примеру, говорил Ракитин, — я думаю, надо заложить в решение совета.

Ракитин не боялся, формируя на техническом совете решение, представить его плодом коллективной мысли и этим принизить себя в глазах младших коллег. Люди уважали его за это.

Звягинцев — человек умный, способный инженер — умело добывал рациональные зерна из мнений членов совета, использовал их в резюме, которое выдавал за свое.

Он ценил, конечно, хороших инженеров, но только как исполнителей своей воли. В работниках, мыслящих самостоятельно, он видел потенциальных противников, не терпел их и так или иначе заставлял уходить из института.

К руководству секторами, отделами, на должности главных инженеров проектов, заместителей главного инженера института пришли люди серые, нетворческие, и, хотя план выполнялся и даже с небольшим превышением, в проектах, научно-исследовательских работах, как правило, не было оригинальных решений, биения творческой мысли… Обыденно, серо, формально правильно.

Люди писали в райком партии, министерство… В институт направлялись для проверки различные комиссии, и неизменно их решения были в пользу директора: план выполнялся, дисциплина на высоте, а недовольные в большом деле всегда найдутся — на всех не угодить.

Кроме того, Звягинцев сумел завоевать симпатии министерского руководства. У него был транспорт грузовой и легковой, бригада строителей-ремонтников, две базы отдыха — одна с сауной под Москвой, другая на юге, у Черного моря; все это к услугам нужных людей.

Заместителю министра Игорю Борисовичу (он был на новоселье), завзятому библиофилу, Валентин Васильевич дарил редкие книги, изданные в прошлом веке, а однажды сделал царский подарок — преподнес сонник XVIII века. Игорь Борисович ценил компетентность, деловитость, организаторские способности Звягинцева, имел виды на него, намечались перемещения в министерстве, и поэтому позволял себе принимать у него книги. Валентин Васильевич, если и обращался к Игорю Борисовичу, то только с просьбами деловыми, предварительно, как говорится, сто раз подумавши — так, чтобы не уронить своего реноме. Он играл роль человека порядочного, болеющего за вверенный ему институт.