Читать «Герои, злодеи, конформисты отечественной науки» онлайн - страница 626

На личном уровне я видел Россию глазами своего отца. Во время первой мировой войны он был офицером австро-венгерской армии, попал в плен на русском фронте и был отправлен в Сибирь в лагерь военнопленных. В лагере он был избран „представителем“ заключенных. Когда несколько заключенных из соседнего лагеря совершили побег, в отместку был расстрелян избранный „представитель“. Кто когда о такой практике в России слыхал? Отец не стал ждать подобного события в своем лагере и решился на побег. Он собрал небольшую группу заключенных, и вместе они бежали из лагеря. Они собирались построить плот и проплыть на нем вниз по реке до моря, но их подвело знание географии. Через несколько недель плавания они поняли, что их несет к Северному Ледовитому океану, и им потребовалось несколько месяцев, чтобы вернуться через тайгу назад. В это время произошла революция, и они оказались в охваченной гражданской войной стране. Мой отец прошел через многие ужасные события, но сумел остаться в живых. Через несколько лет ему удалось вернуться в Венгрию, где он и женился на моей матери. Он пересказывал мне свои приключения по частям, когда мне было от восьми до десяти лет. Он встречал меня каждый день после школы, мы шли купаться, и он рассказывал мне очередную историю из своей жизни. Позднее, когда Советская армия оккупировала Венгрию, освободив нас от германской оккупации, у меня были свои приключения с участием русских солдат, и я узнал русских людей, но не в самом лучшем свете. Более приятным стало знакомство с русской культурой. Во время и после войны я с большим удовольствием прочитал почти все классические произведения русской литературы. Я также имел возможность познакомиться с советской системой в Венгрии и перед своей эмиграцией в 1947 г., и после того, как я вернулся туда, чтобы открыть свой фонд в 1984 г. С историей Советского Союза я был тоже неплохо знаком, и, приехав в Москву в 1987 г., я, кажется, ориентировался там лучше, чем можно было ожидать от иностранца…

Я уверен, что есть нечто, что Россия способна открыть всему миру. Она может показать открытым обществам Запада смысл идеи открытого общества. Именно этим русская душа сумеет продемонстрировать свое величие».

Примечания

1. Сойфер В. Н. Интеллектуальная элита и филантропия. Десять лет Соросовской образовательной программы. Изд-во ДЦФ Фаундейшен.

Глава 44

Пущино

После смерти Сталина, прекращения «Дела врачей убийц», расстрела Берии, Абакумова, Рюмина, Комарова и других палачей прекратились массовые мероприятия по подавлению науки. Однако всюду, в научных учреждениях, университетах и в руководстве министерств и ведомств оставались те, кто в предыдущие годы занимался уничтожением науки. Чрезвычайным событием стал доклад Н. С. Хрущева на XX съезде КПСС «О культе личности». Но долго еще сохранялся след прошедших десятилетий в стиле общения людей. Нужно было преодолеть страх и неуверенность, таящийся в «костном мозге». Самое тяжелое положение было в биологии. Не только ключевые посты, но и все основные должности в научных учреждениях занимали «мичуринцы». Но времена изменились. За спасение науки выступили многие люди. Сложные обстоятельства этого времени изложены в книге В. Н. Сойфера «Власть и наука» (Изд. «ЧеРо» М.: 2002). Власть Лысенко продолжалась, пока на посту Генерального секретаря ЦК КПСС был Хрущев. Хрущев был смещен 18 октября 1964 г. Десятилетие от 5 марта 1953 г. до 18 октября 1964 г. было насыщено важными событиями. В это время, в попытках ускорения развития науки, были организованы особые города — Научные центры. Один из них — Пущинский Научный центр для биологических исследований АН СССР. В Пущино прошла значительная часть моей (нашей) жизни. Прошли страшные времена. Наступило время надежд.