Читать «Время и случай» онлайн - страница 400

В Германии книга вышла с некоторыми сокращениями. Справедливости ради надо сказать, что, понимая важность напечатания книги как одного из свидетельств современной, в первую очередь германской, истории, мой именитый берлинский издатель испытывал некоторые сомнения по поводу ее успеха у немецкой публики, на которую после августа 1991 года пролился бурный поток всякого рода весьма приятных для немецкого взгляда и уха, но очень конъюнктурных произведений российских авторов. Я же никак не хотел присоединиться к этому потоку, отказывался поведать о том, что еще со школьной скамьи считал Ульбрихта Квислингом немецкого народа и вовсе не хотел уверять, что крушение ГДР представлялось мне с самого начала предначертанным богами. В подобные, весьма модные по тем окаянным временам высказывания никто из людей, знавших меня, никогда не поверил бы. Лгать же во имя дешевого успеха в стране, где проработал почти 15 лет и имеешь определенное имя — последнее дело. К счастью, немецкий читатель во всем разобрался сам, и первое время после выхода моя книга была в числе одной из наиболее читаемых новинок политической литературы.

Сейчас, по прошествии более трех лег с момента появления этих воспоминаний, многие вещи предстают в несколько ином свете. Публикуются все новые материалы, высказывания современников и непосредственных участников событий. Но это не повод переписывать книгу, менять оценки. Как очевидец и участник я уже использовал свой шанс и право высказать все на тот момент для меня существенное и важное. Пусть так оно и останется. Писал я без архивов и документов, не считая некоторых немногочисленных личных заметок и дневников, которые вел на определенных отрезках своей службы. Поэтому книга получилась, наверное, очень субъективной, но зато аутентичной с точки зрения моего понимания людей и событий и объяснения причин своих действий и поступков.

Перечитывая сейчас послесловие к немецкому изданию, испытываю чувство удовлетворения, что в основном не ошибся в оценках и прогнозах. Тогда, в начале 1992 года, они не только не были «ко двору», но и вызывали начальственное раздражение в адрес автора. Царила близорукая эйфория и нетерпимость к иному мнению. Никто тогда не говорил еще о роковых ошибках, изначально заложенных в гайдаровско-чубайсовых реформах, о легкомысленном небрежении новых хозяев здания на Смоленской площади фундаментальными геополитическими интересами России, о неизбежных суровых издержках для общества и страны всего этого курса. Никто, кроме, пожалуй, Г. Явлинского, С. Бабурина и находившихся в глубоком нокдауне коммунистов. После того как я изложил в июне 1992 года свое видение состояния страны и перспектив на внешнеполитическом конгрессе ХСС в Мюнхене, мне было настойчиво предложено уйти из МИДа. Никто не скрывал, что это делается по указанию с «самого верха». Ушел я без сожаления. С той компанией мне было не по пути.

Идет время, меняется обстановка, с кремлевского Олимпа один за другим скатываются люди, мнившие себя новыми и незаменимыми вершителями судеб России. Теперь только ленивый не ругает ошибки, совершенные на рубеже 1991–1992 годов, не требует внесения корректив в реформу, наказания авантюристов и воров, разрушивших отечество и растащивших его богатства. Нет отбоя от крутых патриотов слева и справа, охотников утверждать и защищать величие России, показывать зубы Западу, строить рынок, а не барахолку, снижать социальные издержки реформ и пр. Пока все это, к сожалению, скорее, театр теней, кипение в действии пустом, гримасы борьбы за власть, короче, видимость, а не суть.