Читать «Расцвет и упадок Османской империи. На родине Сулеймана Великолепного» онлайн - страница 76

В ответ на это султан, движимый жаждой возмездия, ввел в Валахию большую армию. В ходе кампании турки наткнулись на «лес трупов», в котором гнили останки около двадцати тысяч человек, посаженных на колья и распятых на крестах, – мрачный пример массовых экзекуций, которые Дракула любил устраивать для собственного удовольствия и в назидание своим соседям. Армия султана, хотя и измотанная быстротечными схватками в условиях непривычной для нее мобильной партизанской войны, в конце концов одолела противника и вынудила Влада Дракулу бежать в Молдавию, в то время как командующий турок получил возможность положить к ногам своего суверена две тысячи отрубленных голов валахов. В качестве правителя Валахии Влад был заменен его братом, находившимся в Стамбуле на положении заложника, красивая внешность которого разбудила фантазию султана и который поэтому выделен из числа других, чтобы служить в качестве одного из самых любимых пажей султана.

Однако двумя годами позже фаворит султана был изгнан из страны соседним правителем Штефаном Молдавским, который во главе бесстрашно действовавшей крестьянской армии дважды срывал попытки турок вновь вернуть фаворита султана к власти. В конце концов Штефан был разбит Мехмедом с армией из отрядов татар, набранных в Крыму числе захвата там генуэзской колонии черноморским флотом турок.

Тем временем, в 1463 году, Мехмед обратил свое внимание в северо-западном направлении – на Боснию, другое государство, которое граничило с Сербией и которое требовалось ему в качестве базы для новых агрессий все дальше на запад. Босния находилась в уязвимом положении не только из-за династических распрей, но и из-за религиозного раскола. Некогда православная, Босния превратилась в римско-католическую страну с сильной поддержкой со стороны папы, которая до некоторой степени была чисто внешней. Турки были постоянно хорошо информированы насчет того, что происходило в самой Боснии, и обхаживали местное крестьянство обещаниями свободы. Уже с 1461 года король Боснии Стефан ожидал вторжения султана, чья «ненасытная жажда господства», как ни предупреждал папа, «не знает границ». Обращаясь к папе за поддержкой, король Боснии указывал, что завоевание его королевства привело бы к вторжению в Венгрию, а затем в Венецию и другие части Италии. Более того, «он часто говорит также о Риме, который и мечтает заполучить».