Читать «Тициан. Любовь небесная – земная» онлайн - страница 98

– Ну вот, – Камилло устроился посреди зала. – Начнем работать завтра с утра. Будем разбирать картины одну за другой. Я же п-просил попить еще!

Тициан снова побрел на кухню и принес вина. Камилло возмущенно отверг вино, потребовав воды. Тициан мечтал остаться с полотнами Дзордзи, рассмотреть их и сосредоточиться, а вместо этого ему приходилось ублажать странного гостя.

– Где ты спишь? – вдруг спросил Камилло.

– В соседнем зале, – удивился Тициан.

– Я останусь посмотреть, как п-пойдет у тебя работа. Постелишь мне прямо здесь. Кажется, я не должен пока расставаться с Дзордзи и его картинами, время не п-пришло. Вокруг них бродят разные сущности, вчера пыталась пробраться одна якобы слепая, которая п-постоянно попадается мне на пути… уж я-то ее не подпустил! И ее бесенята черные тоже слоняются вокруг мастерской. Так я п-понял, что картины из дворца Контарини пора вывозить и прятать.

Слушая сбивчивую речь толстяка, казавшуюся обычным бредом, Тициан чувствовал раздражение.

– И знаешь, что п-пришло мне в голову? – продолжал Камилло задумчиво. – Хорошо бы и тебе п-перебраться спать сюда. Чтобы ночью ты тоже мог настраиваться на искусство Дзордзи.

Ожидая Камилло, Тициан думал, что расспросит его о последних днях друга, поговорит об их совместной работе в Азоло, на которую Дзордзи намекал, когда Тициан видел его в последний раз. И что стало с Маддаленой? Знает ли Камилло, куда делся Морто да Фельтре? Но теперь Тициану хотелось одного – как можно быстрее избавиться от толстяка, вообразившего себя всезнающим и всесильным, и не слушать его бредни.

– Знаешь, что я теперь – главный художник Республики? – не сдержался Тициан и добавил, медленно произнося слова. – Три сенатора из Совета Десяти заказали мне портреты. И еще одна крупная церковь в Венеции сделала большой заказ. Фрески о деяниях святого Антония в Падуе тоже имели успех, профессора университета приходили любоваться на них. Да! И скоро их увидит сам папа Юлий.

– Почему говоришь об этом? – Камилло прищурился. – К-какое это имеет зн-значччч… отношение к делу?!

– Потому. – Тициан чувствовал, что действовать надо решительно. – Это моя мастерская. Мне ее дал Совет Десяти!

– И что? – Круглые глаза Камилло смотрели изумленно, будто он видел перед собой лунатика. – Могу ответить тебе: Honores mutant mores… – насмешливо сказал Камилло. – Понятно?

– Нет.

Тициан живо представил, как толстяк проводит здесь день за днем, изводит его нотациями, издевается, разговаривая на латыни, вмешивается во все, подобно ворчливому Франческо. Он произнес решительно:

– Для работы мне нужен покой. Полное одиночество.

– Понимаю тебя, – к удивлению Тициана, Камилло ответил спокойно. – Но я знаю и чувствую такие вещи, которые наверняка пригодятся тебе в работе. Я обязан научить тебя, дать ключи. Ведь картины Дзордзи особенные.

– Все пойму сам, – повторил художник упрямо. – Пожалуйста, уходи. Я чувствую работы Джорджоне, достаточно времени провел рядом с ним и его полотнами.

– Т-ты не прав. Есть знания, которые понадобятся…

– Лучше бы ты со своими знаниями спас Дзордзи, когда он был еще жив! – выкрикнул Тициан. – Куда ты смотрел?! Что ты сделал ради Дзордзи, всезнайка?!