Читать «Иначе — смерть!» онлайн - страница 49

И они почему-то замолчали. В молчании завернули за угол, миновали табличку под фонарем…

— Вот этот дом?

— Этот, — прошептала Катя, опять впадая в дрожь: окно не светилось!

— Не бойтесь, справлюсь, — страж нашарил щеколду. — Не привыкать.

Калитка закрыта на щеколду!

Прошли ко входу в дом: дверь заперта!

— Изнутри закрылся, что ли?

— Надо проверить, — прошептала она, доставая из кармана плаща ключ.

— Говорю: не бойтесь.

Дом был пуст. Катя включила настольную лампу и в бледно-голубом свете увидела бутылку «Наполеона» на круглом столике и стакан с темно-золотистой жидкостью — наклонилась, понюхала, с ужасом ожидая знакомый… нет, благовонным миндалем не пахнет! Потом бессильно присела на кровать, только сейчас осознав, с каким противником она имеет дело. Поражала таинственность его поступков и беспредельная наглость.

Милиционер стоял напротив и внимательно смотрел на нее. Вдруг спросил:

— А не в этом ли доме произошло отравление?

Катя кивнула.

Он круто развернулся и исчез за занавесками. Оставил ее одну! Откуда только взялись силы — через секунды (погасив свет, захлопнув дверь) она шагала почти вплотную за стражем порядка по узкому тротуарчику.

— Вам лечиться надо, — бросил он глухо.

— Я не жена, что вы!

— Вы — вдова!

Возникло сюрреалистическое ощущение: они бредут во сне по знакомой улице — Аптечная — блеснуло черным под фонарем и откликнулось божественными звуками «Маленькой ночной серенады».

А ночью зазвонил телефон. Сквозь сильные трески и по мехи прорвалось только четыре слова: «Не ездить на дачу!» — «Кто это? — закричала Катя. — Кто?» Треск усилился, но кажется, она узнала голос.

Бес левой руки

Катя прождала почти два часа в молчаливой группе людей, преимущественно женщин, на просторной террасе с разноцветными стеклами, которые омывал печальный дождь. И вдруг блеснул закатный луч, воздух вспыхнул, словно озарился радугой — и наступила ее очередь. Тяжелая стальная дверь слегка приоткрылась, курчавый, как негр, старик в черном сделал приглашающий жест — и она прошла за ним по полутемной в чаду лампад анфиладе комнат в своего рода молельню — иконы, свечи, розы, — где за столом в углу восседала седая, смуглая баба-яга с пронзительными траурными глазами. Обстановка впечатляла.

— Когда родилась? — бросила старуха.

— Второго апреля тысяча…

— Год не нужен. Светила сегодня для тебя благоприятные, нужно позолотить.

Катя выложила приготовленную купюру на стол, покрытый парчовой скатертью с кистями.

— Садись. Имя.

— Екатерина. Я пришла по поводу…

— Помолчи. Я знаю, зачем ты пришла. Дай левую руку.

Катя повиновалась, баба-яга склонилась над ее ладонью.

— Ты испорчена, — заявила глухо.

— Как это? — Катя вспыхнула.

— Порча. Сильный бес играет… — Хиромантка на миг прикрыла черные очи. — Левой рукой играет. Одно тебе скажу: бойся любви, она для тебя смерть. Правда, есть у тебя верный человек, ждет тебя, ему верь. Высокий, сильный, красивый, обеспеченный. Сейчас бедствует, но будет обеспеченный.

— Но он мне как брат.

— Не брат он тебе, между вами любовь. Но покуда беса не изгонишь, счастья не жди, потому что ты испорчена.