Читать «Благие намерения. Мой убийца (сборник)» онлайн - страница 77
Ричард Халл
– Спасибо, милорд. – Эллис прекрасно понимал, что иного ответа уже не получит.
– Тогда продолжим, – сказал судья Смит. – Перейдем к вопросу, что происходило с момента, когда Каргейт приобрел яд, до того, как он принял его – если принял. Значительная часть показаний не оспаривалась, так что я перескажу их вкратце.
Судья напомнил, что пузырек находился под личным присмотром Каргейта до утра двенадцатого июля, и отмел возможность существования копии ключа. Даже Эллис, которому не нравилось бледное лицо судьи с римским носом, вынужден был согласиться, что свидетельства это полностью подтверждают.
– Таким образом, до момента, когда мистер Йокельтон покинул библиотеку Скотни-Энд-холла, практически нет разногласий по поводу того, что происходило. А вот следующие примерно восемь минут предстоит рассмотреть очень тщательно.
Так что же заявляет обвинение? Обвинение заявляет, господа присяжные, что Джоан Нокс Форстер, которая находится перед вами на скамье подсудимых, с утра распалялась все больше. Она и так была в плохом настроении из-за непрекращающихся стычек и, по сути, рассматривала своего работодателя как бедствие. Прокурор позволил себе несколько парадоксальных фраз по этому поводу: к примеру, те, кто на словах яростно борется с войной между странами, больше других готовы к драке в частной жизни. Согласны вы или нет, проблема в том виде, в каком ее исследовал покойный мистер Г. К. Честертон в одном из своих великолепных романов, перед нами не стоит. Мы здесь рассматриваем факты.
Обвинение утверждает, что утром в четверг 12 июля гнев подсудимой вышел из-под контроля, и она окончательно решила убить своего хозяина. Обвинение признает возможным, что подсудимая сначала намеревалась только найти средства убийства и не желала воплотить свои замыслы немедленно. По словам обвинения, подсудимая предприняла шаги для того, чтобы завладеть цианистым калием. Она находилась в холле – занималась цветами. Обвинение утверждает, что это был предлог. Защита возражает, что она на самом деле занималась цветами. Вам предстоит решить, какое из этих утверждений ближе к правде; я могу лишь напомнить ее собственные показания, данные во время предварительного допроса. Позвольте зачитать:
«Вы занимались цветами в холле?»
«В холле и других местах».
«Других?»
«Да, в гостиной».
«Какие цветы вы поставили в гостиной?»
«Уже не помню. Много времени прошло».
«Тем не менее вы помните, какие цветы ставили в холле».
«В холле стояли красные розы».
«Мы вернемся к ним позднее. Заниматься цветами входило в круг ваших обычных обязанностей?»
«В качестве надзора».
«Что вы имеете в виду?»
«Я не всегда сама занималась ими, просто проверяла, все ли сделано».
«Понятно. Но иногда все делали сами?»
«Да».
«Кстати, а кто обычно занимался цветами?»
– Напомню, – сказал судья Смит присяжным, оторвавшись от записей, – что свидетельница долго размышляла, прежде чем ответить на этот вопрос.
«Думаю, служанка».
«Только думаете? Но если вам не нравилось, как все сделано, разве вы не делали замечаний? А для этого ведь надо знать, кому говорить?»
