Читать «Два года из жизни Андрея Ромашова» онлайн - страница 32
Е. Ефимов
— Стой, стой, застрелю!
Когда почти добежал, с земли поднялся невысокий, плотный человек в солдатской гимнастерке и без шапки. В черных спутанных волосах торчали сухие травинки. Андрей подошел поближе, уперся штыком ему в грудь.
— Руки!
Тот, молча сверкнув глазами, нехотя поднял руки. «Где-то я его видел? — подумал Андрей. — Знакомое очень лицо». И тут же приказал:
— Давай шагай туда, — чуть качнул винтовкой в сторону мельницы.
На миг, только на короткий миг штык отклонился от груди. И этого было достаточно, чтобы задержанный схватил ствол винтовки, изо всех сил дернул его и тут же отпустил. Андрей крепко держал оружие, но рывок был такой неожиданный, что юноша упал. Когда он вскочил, бандит уже сидел на заборе.
— Стой!.. — Андрей выстрелил, человек исчез за забором. На помощь бежали красногвардейцы.
— Там он, я, кажется, подстрелил…
Несколько человек перемахнули через высокий забор, но беглец исчез как провалился…
— Эх ты! — с сожалением произнес Никита, выслушав бессвязный рассказ Андрея. — Смотреть надо…
Обида захлестнула Андрея: разве он виноват? Костры раньше зажигать надо было. Но тут же чувство справедливости подсказало: нет, виноват! Все думает, что здесь, мол, не фронт — ерунда, детские игрушки. Оказывается, и в тылу враг встречается лютый.
Бандиты уже были построены по два и окружены плотным кольцом отрядников с факелами. И первый, кого Андрей увидел, когда подошел, был «крючник». Тот самый — с пристани.
Юноша тогда видел лицо «крючника» буквально одно мгновение. Но на всю жизнь запомнил копной взлохмаченные волосы, как бы проваленные в глубокие ямы глаза с крутыми надбровьями. И сейчас, когда он подходил, его прямо ожгло этим горящим ненавистью взглядом. Андрей вздрогнул, остановился и внимательно взглянул на арестованного. Ну конечно же, он — тот самый!.. Дальше руки, ноги, язык Андрея начали действовать сами по себе. Возбужденный, взволнованный только что пережитым, он уже больше не в состоянии был контролировать себя…
Едва-едва Золотухин и еще два отрядника удержали его.
— Ты что, соображаешь! — на ходу, по дороге в ЧК, сердито выговаривал ему Никита. — Знаешь, как это называется — со штыком на пленного? Самосуд! Мы не бандиты какие-то, а блюстители закона. Ясно?
— Закона? Это какого же? Убийцу, гада белого беречь?
— Революционного закона, установленного Советской властью. И она никаких тебе самосудов не позволяет. За это трибунал!..
— Слушай, — вдруг прервал его Андрей, — а ведь я, знаешь, вспомнил, где того убежавшего видел.
— Где?
— Это рыжий! «Режиссер»! Помнишь тюрьму? Тот самый! Только он сегодня не рыжий был. Волосы у него черные, а я его все равно узнал!
— Рыжий тот, говоришь? — Никита остановился, задумчиво взглянул на Андрея. — Вот что, иди-ка сейчас домой — отоспись, а завтра утром прямо к нам. Ясно?..