Читать «Взлет и падение Лысенко» онлайн - страница 66
Жорес А Медведев
5. Никто из советских генетиков и вировцев не отрицает в настоящее время влияния внешней среды на формообразовательный процесс. Поэтому совершенно необоснованно обвинение ВИРа и его генетиков в отрицании этого влияния, а отсюда и обвинение в антидарвинизме. Однако генетики признают влияние и внутренних, и внешних факторов, новое течение — преимущественно, а иногда и целиком, — влияние внешних факторов. Новое течение считает дискуссию уже излишней и ненужной и очень склонно администрировать науку в силу непогрешимости. Генетики требуют продолжения дискуссии, но на основе равноправия. Поэтому встает вопрос, какая сторона больше антидарвинистична. Несомненно, что дальнейшая дискуссия даст правильный ответ на это. Совершенно правильно ставите вопрос о необходимости дальнейшей дискуссии и Вы, т. Бенедиктов…
8. …Необходимо срочно восстановить издательство Академии и ВИРа.
9. Необходимо пересмотреть постановление Президиума ВАСХНИЛ от 23 мая 1939 г. за № 7 о признании отчета ВИРа за 1938 г. неудовлетворительным, так как с отчетом никто, кроме Президиума, не знакомился, хотя для этого и существуют еще секции. Сам же президент дал оценку отчета только по редакционным погрешностям, ни слова не сказав по существу. К сожалению, в этот отзыв президентом внесен чрезмерный субъективизм.
10. Критика работ ВИРа, как и всякого института, нужна, но она должна быть здоровой, большевистской, всех активизирующей. Судя же по выступлению на Президиуме научного работника ВИРа тов. Бахтеева и ряда других, и на совещании 4.VI, судя по сообщению, самого директора ВИРа акад. Вавилова и т. Шлыкова, обстановка в ВИРе является далеко нездоровой, что и заслуживает пристального Вашего внимания.
5. VI-1939 г.
Заведомо клеветнические измышления высказывались сторонниками Т. Д. Лысенко и на состоявшейся дискуссии по генетике, организованной журналом «Под знаменем марксизма». Организатор дискуссии философ академик М. Митин в своей заключительной речи подверг резкой, но малокомпетентной критике академика НЛ. Вавилова и его сторонников и провел провокационную аналогию между дискуссией по генетике и дискуссиями против «меньшевиствующего идеализма», против «правовых теорий троцкистско-бухаринской-пашуканисовской шайки» и против «вредительско-меньшевистской концепции рубинщины» (Под знаменем марксизма. 1939. № 10. С. 148–149).
Заслуживает большого внимания глубокая, содержательная и мужественная речь самого Н. И. Вавилова на этой дискуссии (Под знаменем марксизма. 1939. № 11), проникнутая заботой о судьбах советской науки и сельского хозяйства. Н. ИЛавилов уже тогда предупреждал о многих серьезных трудностях, которые впоследствии пережила наша наука. Н. И. Вавилов уже тогда предлагал ряд агроприемов, которые были введены лишь 15–16 лет спустя (например, посев кукурузы гибридными семенами от скрещивания инцухт линий). Н. И. Вавилов уже тогда говорил о недопустимости отрыва советской биологии от мировой науки, и очень жаль, что к голосу этого великого ученого не хотели прислушаться люди, ответственные за судьбы нашей науки. «Все развитие генетики в нашей стране, — говорил Н. И. Вавилов в своем выступлении, — относится к советскому времени. Кафедры по генетике появились только в советское время начиная с 1919–1920 годов. Тем не менее за этот короткий промежуток времени советские работы в области генетики и селекции таковы, что начиная с 1927 года советская наука на этом участке выросла настолько, что основные ведущие доклады на всех трех последних международных генетических конгрессах поручались, как правило, советским исследователям» (Там же. С. 128).
