Читать «Взлет и падение Лысенко» онлайн - страница 63

Т. Д. Лысенко: Я понял так, что то, что написано, что мы приходим к мысли выдвинутой вашим учителем Бэтсоном о том, что процесс эволюции надо рассматривать как процесс упрощения. Вы говорите, что такая эволюция бывает. А вот в 4-й главе Истории партии написано, что эволюция — это усложнение. Не нужно здесь путать. Отбрасывание какого-нибудь органа — это усложнение, приспособление и нельзя говорить, что это потеря. Здесь понимается потеря генов. Когда черви приспосабливаются к определенной обстановке, то это что — тоже потеря определенных генов?

Н. И. Вавилов: Я говорю твердо, что путь упрощения имеется. Все листья узловые имеют разделение: листовая пластинка, листовое влагалище и в промежутке язычки.

Попадаю я на Памир и там нахожу — безъязычковая рожь. Там я нашел такую же пшеницу, сорго, ячмень — все безъязычковые. Словом, есть и упрощение. Когда я учился у Бэтсона — это был самый крупный ученый, учился я сначала у Геккеля, — дарвиниста, потом у Бэтсона.

Л.: Антидарвиниста.

Н. И. Вавилов: Нет. Я вам когда-нибудь расскажу о Бэтсоне, наилюбопытиейший, интереснейший был человек.

Л.: А нельзя ли вам поучиться у Маркса. Может быть, поспешили, обобщили, а слово не воробей.

Н. И. Вавилов: Вышла недавно книжка Холдэна. Это любопытная фигура, член английской коммунистической партии, крупный генетик, биохимик и философ. Этот Холдэн написал интересную книгу под названием «Марксизм и наука», где он попытался…

Л.: И его разругали.

Н. И. Вавилов: Конечно, буржуазная пресса его разругала, но он настолько талантлив, что, и ругая его, им восхищаются. Он показал, что диалектику нужно применять умеючи. Он говорит, что марксизм наиболее применим в изучении эволюции, в истории, там, где сходятся много наук, там, где начинается комплекс, там марксизм может многое предугадать — так же как Энгельс предугадал за 50 лет многие современные открытия.

Я должен сказать, что я большой любитель марксистской литературы не только нашей, ио и заграничной. Ведь и там делаются попытки марксистского обоснования.

Л: Марксизм — единственная наука. Ведь дарвинизм только часть, а ведь настоящую теорию познания мира дали Маркс, Энгельс, Ленин. И вот, когда я слышу разговоры, относящиеся к дарвинизму, и ничего не слышу- о марксизме, то ведь может получиться так, что с одной стороны кажется все правильно, а если подойдешь с другой стороны, то окажется совсем другое.

Н. И. Вавилов: Я Маркса 4–5 раз штудировал и готов идти дальше.