Читать «Взлет и падение Лысенко» онлайн - страница 237

Совершенно невозможно директивное введение каким-либо органом одной универсальной программы по биологии для всех высших учебных заведений, одного учебника, обязательного для системы вузов (например, сельскохозяйственных). Всегда много индивидуальных программ, разных учебников. Направление исследований обеспечивается созданием специализированных финансовых фондов, и ученый, получивший финансовую поддержку на определенный срок, может работать независимо от любых административных органов.

Такого рода система практически застрахована от принудительного распространения лжеучений типа лысенкоизма. Напротив, при крайней централизации управления наукой и образованием длительный «захват» лысенковцами ключевых административных постов (Президиум ВАСХНИЛ, Министерство сельского хозяйства, сельскохозяйственный отдел ЦК КПСС, Высшая аттестационная комиссия, Министерство высшего образования и т. д.) обеспечивал им полный контроль практически над всей биологической и сельскохозяйственной наукой и образованием, давал в их руки реальную власть в масштабах всей страны.

Таковы основные причины и факторы, создавшие условия и стимулировавшие столь позорное и тяжелое по своим последствиям явление, каким представляется сейчас многолетнее господство лысенкоизма в нашей стране.

Вместе с тем никоим образом нельзя заключить, будто лысенкоизм оказался побежденным потому, что все эти факторы и причины исчерпали себя. С октября 1964 года исчезла избирательная поддержка, которую Т. Д. Лысенко и его сторонники получали от государственной и политической власти, и это весьма существенно. Прекращение поддержки и последующая постепенная элиминация лысенкоизма связаны с тем мощным научным (патриотическим по своему характеру) общественным мнением, которое исподволь, в течение многих лет формировалось в среде советских ученых всех специальностей, в среде журналистов и писателей, в среде общественных деятелей и руководителей народного хозяйства. Никакие методы административного подавления дискуссии не прекращали ее. Менялись лишь формы и способы этой дискуссии. Открытые формы борьбы в тяжелые периоды становились скрытыми, полулегальными, но борьба никогда не прекращалась. И та победа, которая была в конечном итоге одержана настоящей наукой, не пришла случайно.

Послесловие

Прошло почти 25 лет с того времени, когда я заканчивал заключительную, третью часть этой книги, выполняя просьбу академика Н. Н. Семенова, председателя комиссии Академии наук СССР, созданной специально для того, чтобы решить вопрос о публикации этой работы. Особую инициативу в создании такой комиссии проявил Б. Л. Астауров. Комиссия рекомендовала книгу для издания, но поскольку в 1966 году официально считалось, что эпоха Лысенко в советской биологии уже закончилась и научная истина восторжествовала, автору предложили написать оптимистическое заключение. К истории «взлета» Лысенко следовало добавить и его «падение». Однако мой вариант «падения» Лысенко и его «учения» не был признан достаточно оптимистичным. Особенно неприемлемым было в нем то, что явление лысенкоизма рассматривалось как один из симптомов общей болезни всего общества. Среди факторов, способствующих «подъему» Лысенко, были указаны и такие, которые не исчезли и в 1966 году. Это прежде всего цензура и относительная изоляция советской науки. Не исчезли и попытки политического вмешательства в научные исследования. В последующие годы чисто партийный контроль науки в СССР даже усилился, став особенно жестким в области присуждения ученых степеней, выдвижения ученых на руководящие должности, участия их в международных конференциях, при создании новых научных центров и лабораторий. Реальная интеграция советской науки с мировой также не произошла. Лояльность ученых по отношению к тем или иным научным догмам, теориям или авторитетам уже не имела большого значения, но политическая лояльность оставалась незыблемым требованием — науку должны были творить лишь политически благонадежные кадры.