Читать «Плачущий ангел» онлайн
Александр Дьяченко
Яркие, современные и необычайно глубокие рассказы отца Александра завораживают читателей с первых строк. В чём секрет автора? В правде. В правде жизни. Он ясно видит то, что мы научились не замечать — то, что доставляет нам неудобство и беспокоит совесть. Но здесь, в тени нашего внимания, не только боль и страдания. Именно здесь — и несказанная радость, ведущая нас к Свету.
Александр Дьяченко
ПЛАЧУЩИЙ АНГЕЛ
Диаконское искусство
О том, что у меня бас и хорошие перспективы при правильной постановке голоса, мне ещё в школе говорил один мой приятель. Когда по его просьбе я что-то прохрипел в телефонную трубку, он в восхищении заорал мне в ответ:
— Да тебе в консерватории учиться надо, Шура, — поверь мне, — в этом деле я не ошибаюсь!
Но у меня тогда было невысокое мнение о музыкальных способностях моего одноклассника, и я ему не поверил, и напрасно. Сегодня друг моего детства один из известных белорусских музыкальных продюсеров, имеет свою студию звукозаписи и несколько коллективов, с которыми разъезжает по миру, и, даже исполняет под гитару песни собственного сочинения. Поверил бы другу, сейчас бы, глядишь, — в Большом солировал…
Когда стал ходить в храм на службы, то тихонько подпевал, стоя за клиросом. Думаете, что никто тебя не слышит? А нет, как раз-то в храме любое параллельное хору пение очень даже слышно, и меня вычислили. Но вместо того, чтобы наказать, пригласили на клирос.
Вот тут-то я и пожалел, что не слушался маму, которая всеми силами пыталась меня, тогда ещё лопоухого второклассника, заставить играть на пианино. Я принципиально и категорически отверг все её попытки:
— Танкистам не нужно играть на пианино!
— Ладно, — в конце концов устав от наших баталий сказал папа:
— Танкист, да ещё с боевым стажем — не хочет, — так не мучай ребёнка.
Откуда мне тогда было знать, что как раз-то танкист из меня и не получится, а получится священник, для которого знание нотной грамоты есть первейшая необходимость?
На клиросе я и стал понемногу учиться всей этой певческой премудрости. Бабушки пели не по нотам, а на слух. Под их руководством я постигал церковные гласы. И до сих пор не понимаю, что меня, тогда ещё молодого парня, задержало в этом старушечьем коллективе?
Помню своего первого псаломщика, она же и регент в одном лице, бабушку Анну. Человек пришёл на клирос ещё в 1944-ом, как вернули верующим храм — так и пришла. За долгие годы беззаветного служения ко времени моего прихода от её голоса уже ничего не осталось. Баба Аня выдавала такие звуки, что мой ребёнок периодически пугаясь, только жалобно спрашивал:
— Мама, зачем так страшно поют?
Со временем мне доверили читать Апостол. Моя первая в этом деле наставница — послушница Мария, человек суровый и неразговорчивый. Во время службы она преображалась, её многочисленные морщинки исчезали, а глаза сияли. И вообще, лица моих товарок, людей простых и неучёных, бывших прядильщиц, уборщиц, крестьянок во время пения молитв становились такими возвышенно прекрасными, что я понимал: ничего подобного за стенами храма не встретишь.
