Читать «Трудные годы советской биологии» онлайн - страница 36

Лысенковцы хотели использовать мичуринскую биологию как орудие политической борьбы, в действительности же она создала новый аспект нашей действительности, чрезвычайно уязвимой для зарубежной критики. В капиталистических странах появилась обширная антисоветская литература, целиком построенная на использовании того, что творилось в нашей биологии. В 1951 г. в США вышла книга известного генетика и историка биологии Зеркла (с. Zirkle) под названием «Смерть науки в Советском Союзе по материалам газеты „Правда“ и другим официальным источникам». Много из этой литературы попадало в зарубежные научные журналы. Чтобы не будоражить советского читателя, номера таких журналов изымались или приходили в изуродованном виде с вырезанными компрометирующими статьями и с вымаранными их названиями в оглавлениях.

Можно подвести некоторые итоги тем потерям, которые понесли наша наука и страна в результате насильственного насаждения в биологии чуждых ей догм и учреждения диктаторских режимов в важнейших ее разделах. 1. Нанесен огромный материальный ущерб сельскому хозяйству принудительным внедрением убыточных мероприятий и одновременным противодействием применению эффективных методов. Задержано развитие ряда разделов медицины.

2. Высококвалифицированные и честные специалисты заменялись кадрами, подобранными по принципу безоговорочной преданности канонизированным учениям и их лидерам. Этот же показатель использовали при продвижении по службе, при наделении степенями и званиями, при избрании в Академию.

3. Потеряны время и средства на выполнение бессмысленных исследований и прекращены работы, представляющие научную и практическую ценность.

4. При преподавании в школах и вузах биологических дисциплин утаивались истинные достижения науки и подменялись лженаучными догмами и искаженными фактами. Советская наука дискредитировалась в глазах зарубежных ученых. Некоторые ученые-коммунисты в капиталистических странах после трех сессий вышли из партии. Среди них будущий нобелевский лауреат французский биохимик Ж. Моно и выдающийся английский генетик и редактор коммунистической газеты «Daily Worker» Дж. Холдейн. Лауреат Нобелевской премии физиолог Генри Дейл отказался от звания почетного члена АН СССР. В своем письме президенту АН СССР С. И. Вавилову, которое советский ученый не может читать без чувства стыда, Дейл, в частности, писал:

«С тех пор как Галилей угрозами был принужден к своему историческому отречению, было много попыток подавить или исказить научную истину в интересах той или иной чуждой науке веры, но ни одна из этих попыток не имела длительного успеха… Считая, г. Президент, что Вы и Ваши коллеги действуете под аналогичным принуждением, я могу лишь выразить Вам свое сочувствие» (Британский союзник, 1948. № 50, 12 декабря. с. 4).

Самые грозные, самые разрушительные последствия трех сессий были связаны с насилием над психикой людей. Об этом следует сказать подробнее. Сталинская диктатура ставила перед советскими гражданами трудные психологические проблемы независимо от их профессиональной принадлежности. Состояние же биологов усугублялось специфическим положением, создавшимся в этой науке. Несогласие с направлениями, официально утвержденными в качестве методологически единственно правильных, расценивалось как политическая оппозиция и влекло за собой как минимум увольнение с работы. Человек, в прошлом высказывавший устно или письменно идеи, противоречащие мичуринской биологии или павловскому учению, должен был признать свои ошибки и отречься от того, что раньше считал истинным. Если ученый занимал высокий пост, то такое раскаяние, как правило, не помогало и с поста его снимали. Характер возмездия за былые грехи частично зависел от местных обстоятельств и от окружающей человеческой среды. В одних институтах бывшего «менделиста-морганиста» увольняли, в других ограничивались выведением из состава Ученого совета, но иногда доносами и клеветой формировали из него «врага народа», в дальнейшем бесследно исчезавшего.