Читать «Горюч-камень» онлайн - страница 2

Тогда Мишка перешел от слов к делу. Для начала он свесил босые ноги по ту сторону окна. Потом бесшумно подтянул на руках тело ближе к краю и уже хотел шмыгнуть в палисадник. Но бабушка была начеку. В один момент подол Мишкиной рубахи очутился в ее не по-старчески крепкой руке.

— Иди-ка, милок, в сенцах курей покорми! — сказала бабушка.

Мишкины глаза — не на мокром месте, но в ту минуту из них горячо брызнули слезы.

Кур кормить он, конечно, не пошел. За него отправилась это делать бабушка. Ну и правильно! Он вообще ей теперь помогать не будет. Пусть себе стареет. Мучить его, так это она умеет, а пожалеть и некому. Вот если бы не был отец на фронте, а мама — не на окопах…

Душевные терзания так растравили Мишку, что он позабыл и про танк, и про счастливых друзей. Он плакал. Плакал с какой-то сладостью, не вытирая слез и не отворачиваясь.

В уличную дверь вдруг постучали. В сенях прошлепали бабушкины чунки, звякнул засов, и в избу шагнул солдат. Большой и приятно пахнущий бензином.

Мишка мазнул кулаком по мокрым глазам и отвернулся к стене.

— Ну, как дела, герой? — пробасил гость. Потом повернул Мишкину голову и бесцеремонно нажал ему большим пальцем нос.

— А вот плакать-то, мы, кажется, не договаривались. Схлопочи-ка лучше холодненькой водички. Жара!

Сняв пилотку, он кинул ее на табуретку.

Мишка зачерпнул из кадки кружку ключевой воды и подал солдату. Тот мигом опорожнил ее и попросил еще. Мишке аж самому захотелось напиться.

А потом состоялось знакомство. Сев рядом, гость дружелюбно похлопал Мишку по плечу и пророкотал:

— Двадцать пять лет звали меня Леонидом. Зови и ты, коли хошь, так. А фамилия моя Начинкин. Если обожаешь на машине кататься — держи со мной дружбу. Договорились?

— Ага! — возликовал Мишка.

Вскоре вернулась бабушка с махоткой в руках.

— Попей, служивый, молочка! — сказала.

— А меня уж Миша водичкой напоил.

— С воды, милок, сыт не будешь.

Вторичного приглашения гостю не потребовалось. Напившись молока, он надел пилотку.

— Так я, бабушка, приду на ночевку-то?!

— Не на улице, чай, ночевать.

У двери солдат обернулся:

— Ну, что, Миша, может, со мной? Я сейчас за продуктами еду.

И не успела бабушка рта раскрыть, как Мишка пулей впереди солдата вылетел в дверь. Домашнему аресту был положен конец…

Село Казачье надвое переделено рекой Воргол, быстрой на перекатах, со множеством глухих соминых омутов. Левобережье зовется Горневкой, правобережье — Чубарями.

Пять веков назад по указу царя на пологом лесном берегу поселилась сотня чубатых запорожцев-сечевиков, образовав сторожевой кордон, для отражения татарских набегов.

С той поры и стало зваться то поселение Казачьим.

Со временем сюда начал стекаться беглый крестьянский люд. Казаки, разбогатевшие на привольной царевой службе, пренебрегли таким соседством и дозволили ему селиться на противоположном каменистом берегу реки. Так появилась Горневка. А казачью сторону мужики прозвали Чубарями.

Испокон веку казаки с превосходством смотрели на бедных заречных соседей. До самой коллективизации в селе бытовали кулачные бои. Дрались стенка на стенку по церковным праздникам и просто так, при случае.