Читать «Книга 4. Фаворит» онлайн - страница 22
Константин Георгиевич Калбазов (Калбанов)
Словом, убедительно речи звучали, чего уж там. И верить хотелось в лучшую долю. А главное, сами люди говорили о том, как все пригоже устроено в землях боярина Карпова и как он ратует за то, чтобы по всей псковской земле такие поряди установились Но ведь им-то предлагали осесть именно на его землях. Ну и признаться выбор не особо велик. Либо так, либо возвращаться под шведа. Некуда им деваться, нигде их не ждут. Так что, надо устраиваться.
***
–Господин Псков, нешто ослеп ты и не видишь, что происходит? Швед обложил нас со всех сторон и рушит торговлю. А чем мы исстари живем, как не торговлей?
–Антип, а когда ты успел купцом-то стать?–Послышалось из толпы вечевеков.–Вроде с утра был из ткацкого конца.
–И был, и сеть, и с младых лет у станка стою,–кивая в такт своим словам, подтвердил поднявшийся на помост мужчина средних лет.
–Так, а чего тогда печалишься о делах купеческих?
–А как мне не печалиться, как у нас в ткацком конце уж все амбары тканями да парусиной забиты. А канатная мануфактура, а кузнечный конец. Да и иные. Не выкупают купцы нынче наши товары. Потому как девать им его некуда. И иноземные купцы этим летом не больно-то нас посещают. А потому воск, сало, кожи, пенька и иные товары остаются в Пскове мертвым грузом. Нужда к нам в дом пока еще не стучится. Но то дело времени. Попомните мои слова.
–Ты к чему ведешь-то? Толком сказывай. О том, что дело не к добру и что там у нас в закромах пылится, мы и так ведаем. Чай не глупые. Какой выход ты видишь?–Громко, поинтересовался дюжий мужик.
Да оно и понятно. Ну как может говорить тихо эдакая гора. Кузнец он по определению не может быть худосочным. Профессия такая, что только сильный и сдюжит. А этот в добавок ко всему еще и лидер кузнечного конца. Нет, понятно, что для лидерства не обязательно еще и статью выделяться. Но люди они ведь такие. Им не только ум подавай, но и чтобы любо дорого посмотреть. Чтобы гордость распирала от того, что эвон каков красавец от нас на вече слово держит.
Лука Демьянович был всем угоден. И статен, и силен, да так, что одним ударом быка повалит, и умом Господь не обидел. И в руках талант имеется. А главное, честен безмерно.
–А говорю я это к тому, господин Псков, что всем вам ведомо. Да только говорить вы о том опасаетесь. Год тому, швед уж пытался пригнуть Псков. И купцов наших в узилища побросали. И войной идти были готовы. А всему причиной, боярин наш Карпов.
–Эк-ка тебя занесло. На боярина напраслину решил возвести. Иль есть чем закрепить свои словеса? Ты сказывай. Глядишь и мы прозреем.
Всем ведомо, что с самого начала кузнец не принял боярина Карпова. И сейчас не приемлет, всякий раз выступая ему в пику. Но не бездумно и голословно. А по надобности и разумению. Предложил боярин станы для кузнечного конца. Так кузнец не встал в гордую неприступную позу, а посчитал, и ударил с боярином по рукам.
Да только общие дела ему вовсе не мешали всякое предложение боярина встречать сомнением и каверзными вопросами. Ох и сильно же нужно было постараться, чтобы убедить Луку Демьяновича в своей правоте. Но коли тот видел, что ошибался, то не чурался признать это прилюдно.