Читать «Скотту» онлайн - страница 9

шестнадцать пилюль. Это мне не нравилось. Я поднял маленькую желтую таблетку и

присмотрелся - Z над 3926. Я никогда не разглядывал таблетки вблизи, чтобы знать, что

там говорится, так что быстро проверил в Гугле.

И я узнал, что это были пять миллиграмм диазепама. Валиум.

Но я не мог поверить в это. Это должна быть странная ошибка. Перри так со мной не

поступила бы. Она не могла… не стала бы.

Я посмотрел на белые пилюли. На них метки не было, они были гладкими и

чистыми. Но это тоже было странно. Мои таблетки от галлюцинаций были очень

сильными. Они должны быть с пометкой. Паника сдавливала меня как удав. Я ввел в

Гугле название лекарства. Там должна быть метка R20 0168. Или 7655.

На этих ничего не было. Это были не мои лекарства.

Я принимал слабый Валиум и загадочные пилюли последние несколько недель.

Другие таблетки не изменились, но их не хватало, чтобы я держал себя в руках.

Перри подменила мои лекарства за моей спиной по какой-то причине. Она видела,

как я перепугался в переулке, чуть не сошел с ума. Она слышала, как я рассказывал ей о

психушке. Она слышала это, я честно изливал душу. Она видела, как я страдал, узнавала

мои тайные страхи.

И ничего не сказала.

Я впервые смог забыть о боли в сердце из-за сильного предательства. Гнев гудел во

мне, как самолеты камикадзе. Я злился. Я был живым. Я был в ярости. Ничего из

произошедшего, из услышанного на записи не имело для меня значения. Я мог лишь

видеть и ощущать, что Перри играла с моей жизнью, как с научным экспериментом, врала

и смотрела, как я падаю жертвой.

Я приветствовал гнев с распростертыми объятиями и сжатыми кулаками.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Ясное дело, мир не останавливается из-за того, что остановился ты. Я проводил дни

в эмоциональной коме, пил и курил, чтобы уйти ото лжи, но Рождество все равно

приближалось. Я не замечал, пока не вышел из дома в магазин за пивом и вино.

Мерцающие огни, музыка Мэрайи Кэрри и наигранное веселье были последним гвоздем в

мой гроб. Жизнь продолжалась, а тут был я - вонючий, едва одетый и напивающийся до

смерти. Это не вязалось. Никто не должен был ощущать себя лучше меня. Я хотел, чтобы

все знали о безграничном гневе и печали, что не смывались. Было не честно, что они

избежали этого, а я - нет.

Порой я ненавидел Перри. Я думал о ней и ощущал только эту враждебность,

темный огонь растекался по моим венам. Я принимал эту ненависть, танцевал с ней, ведь

ненависть была сильнее, чем печаль. Это меня оживляло.

Но по утрам это угасало. И гнев со временем утихал. Как и боль в сердце. И я ничего

не ощущал. Идеально.

Мне стало все равно, и справляться со всем стало проще. Я все еще водил Жирного

кролика на прогулки, но остальное меня не волновало. Это у меня неплохо удавалось. Я

снова не отвечал на звонки. Я забывал зарядить телефон, и он валялся мертвым. Я не

проверял почту. Я ничего не делал.

Порой я думал о послании Пиппы. Я даже послушался некоторых ее слов, потому