Читать «Я – Кирпич» онлайн - страница 218

– Диня, знай, я за тебя в огонь и в воду! В горящую избу!

– И в русскую парилку со мной войдешь!? Там, в Сибири?

– О, да, мой прекрасный принц! И можешь бить меня веником! Даже двумя вениками! Как тебе пирожки?

– Хорошие. Нам пора лететь, Машуня, если хотим полночь там встретить! Двинулись!

И была избушка, вся в снегу посреди тайги, и была баня. На дворе мороз, а в избушке тепло, а в бане жарко. Парильщики из нас с Машей получились никудышные: вспотели, пофехтовали вениками, повалялись в сугробах, ополоснулись – и домой, к печке. А печку Маша почему-то захотела голимую буржуйку, поэтому, когда мы легли спать на ложе с медвежьими шкурами (перины и подушки – на лебяжьем пуху, разумеется), мне пришлось приколдовать ресурс дополнительного тепла, иначе бы крепко замерзли к утру, несмотря на пух и меха.

В окрестностях бродил какой-то волк-оборотень, и я не выдержал Моркиных жалобных кряхтений, отпустил его на полчасика, поужинать. А Маше соврал, что ворон должен хотя бы чуточку размяться, порезвиться, облететь дозором окрестности… Я бы ей сказал правду, но уже ученый: предложил ей там, в Коралловом море устроить показательный бой между Моркой и кровожадной белой акулой! – куда там!.. Пожалела акулу, понимаешь ли… Букач же никуда не просилась, и я покормил скромницу возложением овеликой длани на ее счастливую голову.

Спали три часа – и опять выспались, но я почему-то не удивился… Может, потому, что сам так пожелал? Встали затемно, а позавтракать решили где-нибудь там… ну, где-нибудь… где потеплее и посветлее… Динечка, дай глобус, если не трудно?

Я в три секунды надул ей метровый воздушный шарик-глобус, в половину горницы объемом, и Маша принялась его вертеть-выбирать…

– Погоди, Машук, но мы уже были в Париже!? А кроме того, это будет еще ужин, а не уже завтрак! Полная перепутаница! Да нет, я-то как раз не против. Ужин в Латинском квартале вместо сибирского завтрака – что может быть естественнее???

И Сан-Франциско! И Монреаль! И Барселона! И Новгород Великий! И Амстердам! И всюду нам было хорошо. Правда, в Милане нас с Машей едва не вывели из зала, так сказать, за нарушение общественного порядка, выразившегося в неистовых рукоплесканиях! И это в Ла Скала! Вот вам и толерантность! Наконец, в Хельсинки я взбунтовался против пестрого однообразия околоевропейских культур, против Машиных дальнейших планов, и повелел всем нам лететь в Южную Америку, в Перу, в стольный град Мачу-Пикчу… Нет, лучше даже в Куско!

– Динечка, почему ты так раскипятился при слове Бухарест? По-моему очень прикольное название!

– Угу, веселое. Нет уж, давай-ка поближе к инкам! Я, например, уже по лету соскучился!

– Полетели, я тоже соскучилась! Как ты – так и я!

На время перелета я сделал наш круглый ковер чуть попросторнее, прибавил метр к диаметру, чтобы нам веселее плясалось-кувыркалось, а для Маши слегка уменьшил силу тяжести. Это ей пришлось по вкусу: скакала как безумный сайгак. И Морка отличился: он опять захотел крылышки размять, решительно ничего не понимая в законах физики и аэродинамики, и я ему разрешил. Морка взлетел, вынырнув за пределы защитного купола – и его с оглушительным «сверхзвуковым» хлопком смело прочь от нас, ибо он словно бы попал под невероятной силы ураган, каких на планете нашей просто не бывает, и быть не может! Догнал он нас за пару минут до посадки, а выглядел очень взъерошенным, даже уставшим. Ворон Мор – могучая птица, но здесь, на таких скоростях, даже и для его богатырской мощи впечатлений оказалось более чем достаточно, пришлось «подлечить», восстановить ему силенки…