Читать «Крысиные гонки» онлайн - страница 1172

— Слушаю, Мачта; я — Трюм!.. — Вовчик старался быть показно-уверенным, и даже шутящим, — Что там?..

Выслушал, бросил в рацию «- Вас понял, — продолжайте наблюдение!», отключился. Обвёл всех, притихших, взглядом:

— Проехали вариант со «спрятаться в лесу». Хаммер с четырьмя бойцами идёт по кругу, вокруг кладбища, явно с целью отрезать нас от леса… Если я не ошибаюсь… — он потыкал пальцем в лежащую на столе развёрнутой «карту», а вернее, набросанный от руки план Озерья, подомовой, с пригорком, церковью, строениями и окрестностями, — если они вот здесь встанут…

— … то хрен мы мимо них в лес пройдём!! — закончил за него Вадим, — Особенно табором, особенно с ребятишками. Даже и ночью. Положат всех из пулемёта! Если в сторону реки, то тоже… по чистому, считай, полю. На машине догонят влёгкую, даже если и проскочить. Там не скрыться.

— Ништо, думаете, в людей стрелять будут?!.. — коротко вздохнула кто-то из женщин.

— А вы думали?! Для чего они эту провокацию с «психической атакой» затевали, с этим «посленовогодним походом»?? Вот для этого и затевали — чтоб устроить бойню! Мы теперь для них не люди!

— Постреляли в своих! — а мы теперь для них убийцы! Расстреляли, типа, «мирную демонстрацию!» — согласился Вовчик, — И, типа, пощады и суда нам не дождаться…

— Хронов, паскуда! — выругался Вадим, — Это он со стороны леса в толпу стрелял! Я в него потом… жаль, не попал, — дистанция велика!

— Не ругайся, Вадим! — опять предостерёг священник.

Вовчик только пожал плечами. Ну да, — и лёжку потом нашли, гильзы. Да, скорее всего он, Хронов. Только что это сейчас меняет. Всё равно ведь никто не поверит. Шли на пригорок, «поговорить», как сообщила попавшая к ним «в плен» раненая; их «с пригорка расстреляли». Ну и вот. Ну и всё. Мундель-пропагандист подаст это в нужном свете; уже подал, конечно. «Убийцы с пригорка», как же ещё…

— Как там эти — женщина и девочка?

Вовчик имел ввиду раненых Хроновым, или кто там сидел в засаде и стрелял в людей для создания хаоса и озлобления на «убийц с пригорка».

— Клава Берникова и Наташа Ляшенко, дочка Валентины… Жить будут, — отчиталась Алла, ответственная «за лазарет», — Клаве в лёгкое, — мы уже прооперировали, достали пулю. А у Наташеньки ножка прострелена, навылет. Но кость не задета, так что выздоровеет.

Помолчала и добавила:

— Клавка всё зверем смотрит — мы ж для неё звери, «общественный амбар обокрали»… Смотрела. Только-только отходить начала. Стало до неё доходить, что мы вреда никому причинять не хотим… А Наташенька — та сразу ничего, уже с ребятишками общается, они к ней приходят, дежурят, книжки по очереди читают…

— Понятно…

— А я думаю… — опять Леонида Ивановна.

— Да, Леонида Ивановна! — обратился к ней Вовчик, — У вас предложение? По ситуации?

— Да. По ситуации! — обратила на себя внимание бывший педагог, — Вот что я думаю!

Предложение её было простым, незамысловатым; зная её, и Вовчик, и Отец Андрей ничего хорошего от неё не ждали, но всё ж так надо было выслушать. Сводилось оно к простому, сто лет бытующему в «женской педагогике», увы, чудовищно оторванной от жизненных реалий: «Нужно договориться!»