Читать «Палачи и жертвы (сборник)» онлайн - страница 153

С 1932 года я работал в органах госбезопасности, мною было разоблачено много сотен контрреволюционных групп. Я был секретным сотрудником, проводил наружное наблюдение…

Председательствующий: Сколько времени вы находились на службе в личной охране Берия?

Саркисов: 15 лет — с 1938 года по 22 февраля 1953 года. Вначале я был старшим сотрудником, затем начальником группы.

Председательствующий: Какие у вас были взаимоотношения с Берия? Доверял ли он вам?

Саркисов: Нет, Берия не доверял мне ничего, кроме вопросов, касавшихся женщин. Я никогда не принимал участия в контрреволюционной организации заговорщиков во главе с Берия. Я всегда защищал Советскую власть…»

Военная коллегия Верховного суда СССР в составе председательствующего генерал–майора юстиции А. А. Костромина и членов — вице–адмирала Е. М. Симонова и генерал–майора А. И. Захарова приговорила Саркисова за измену Родине к десяти годам лишения свободы.

У меня нет никаких сомнений в том, что осудили сумасшедшего, — отбыв наказание, Рафаэль Семенович Саркисов ненадолго заехал домой, в Москву, и тут же отправился в Тбилиси, чтобы внедрять свой ткацкий чудо–станок.

КОММЕНТАРИЙ ГЕНЕРАЛ-ЛЕЙТЕНАНТА ЮСТИЦИИ А. Ф. КАТУСЕВА

Основная обязанность комментатора — давать точные оценки фактам с позиции представителя той профессии, к которой принадлежишь. Наряду с этим комментатор полемизирует с автором, когда не вполне разделяет некоторые взгляды и суждения, отраженные в рукописи. И, наконец, комментатор имеет право на информационные дополнения, если знает что–то, автору неведомое и им не затронутое. Вот этим своим правом я сейчас и воспользуюсь.

Читатели, очевидно, помнят второй мой комментарий к «Голгофе», где говорится о судьбе совершенно секретных документов, изъятых при обыске в квартире бывшего министра госбезопасности СССР В. Абакумова и содержавших компромат на Берию и Маленкова. Указанные документы не были приобщены к уголовному делу Абакумова и бесследно исчезли. Скорее всего, их уничтожили из боязни разглашения даже в очень узком кругу.

А как обстояло дело с личным архивом Берии после его ареста? Неужели архив попал в руки следователей Прокуратуры Союза, миновав сито особо доверенных контролеров, свято оберегавших безупречность репутации высших руководителей страны?

Последний вопрос, конечно, чисто риторический. Новые хозяева относились к уголовно–процессуальному закону столь же пренебрежительно, как Сталин, вследствие чего собранные Берией материалы о неблаговидных делах его соперников были тотчас же изъяты и уничтожены. Однако в уголовном деле Ордынцева остались кое- какие следы допущенного произвола.

1 июля 1953 года Генеральный прокурор СССР Р. А. Руденко вынес постановление о производстве обысков в кремлевских кабинетах Берии и его ближайших сотрудников. В тот же день был составлен нижеследующий документ:

«Протокол обыска

1953 года, июля 1 дня, на основании постановления от того же числа, военный прокурор полковник юстиции Успенский, в присутствии представителей ЦК КПСС Николаева и Пузанова, произвел обыск в служебном кабинете б. сотрудника Секретариата Заместителя Председателя Совета Министров СССР Ордынцева Г. А.

При обыске осмотрены сейф, служебный стол и книжный шкаф.

В результате осмотра обнаружены документы, имеющие значение для дела, которые были изъяты и на месте в упакованном виде переданы тов. Суханову Д. Н.

Протокол составлен в 1 экземпляре.

Успенский

Николаев

Пузанов».