Читать «Кормилица по контракту» онлайн - страница 31

Но то разум. А сердце — оно иначе твердит. Бьется Валино сердце, как ни разу не билось за восемнадцать лет. Не хочет признавать, что Тенгиз ей чужой. Не чужой! Свой, родной, будто всю жизнь его знала. Как там в песне поется — «Ничего не говори! Он — это лучшее, что было со мной»…

И Валя решилась. Облизала пересохшие отчего-то губы. Едва заметно кивнула:

— Пригласи.

Тенгиз осторожно взял ее под руку и повел. Валя шла и вдыхала запах его духов. Ей казалось, она не асфальту ступает, а по зыбким волнам — еще шаг и упадет. Она невольно прижалась к его плечу, к мягкому ворсу красивого, светло-серого свитера. Тенгиз обернул к ней свое бронзово-смуглое лицо.

— А имя свое мне скажешь?

— Валентина.

— Валя?

— Да, Валя.

— Валя-Валентина, — задумчиво полупроговорил-полупропел Тенгиз. — Знаешь, стих такой есть?

— Не знаю, — удивилась Валя, — какой стих?

Тенгиз остановился, не выпуская Валиного локтя, слегка наклонил голову и продекламировал все с тем же едва уловимым южным акцентом:

Валя-Валентина, что с тобой теперь? Белая палата, крашеная дверь. Тоньше паутины из-под кожи щек Тлеет скарлатины смертный огонек…

Грустное стихотворение. Багрицкий написал. Читала Багрицкого?

— Нет, — честно призналась Валя, изумленная такими познаниями нерусского человека в области русской литературы, — а ты читал, да?

— Я читал, — подтвердил Тенгиз. — Мне он нравится. А еще Маяковский и Блок.

Валя изумленно хлопала глазами.

— Какой ты… умный. Тебе лет-то сколько?

— Двадцать один.

— Учишься, работаешь?

— Учусь. В университете, на филфаке.

Что такое «филфак», Валя толком не знала, но догадывалась, что это что-то очень крутое.

Они не спеша побрели дальше, дошли до бара, того самого, в котором так любила сидеть вечерами Верка. Тенгиз галантно раскрыл перед Валей дверь.

— Прошу.

— Мерси. — Сказала и забеспокоилась: небось и вид у нее! Чистая деревенщина, да еще в этих кроссовках. А Тенгиз… он такой стильный, тонкий, изысканный. Вот стыдоба!

— Какой столик выбираешь? Хочешь, вон тот, у окна?

— Не хочу. — Валя решительно замотала головой.

Там, у окна, они всегда сидели с Веркой. Верка — это Верка. А сейчас — совсем другое. Новое. Прекрасное. Волшебное. И не будет она ни о чем беспокоиться: ни о том, что не читала Багрицкого и Маяковского, ни о том, что нет на ней вечернего платья, ни о том, что наверняка Тенгиз до нее водил сюда еще десятерых девушек. Плевать на это!

— Тогда выбирай сама, — покладисто проговорил Тенгиз.

Валя, гордо выпрямившись, подняв голову, королевой прошествовала через зал и остановилась у того столика, что был ближе всех к стойке. Пусть бармен, который уже давно знает ее в лицо, посмотрит, с каким кавалером она сегодня пришла.

Тенгиз глядел на нее с нескрываемым восхищением.

— Какая ты красавица. А главное, коса. Я такую косу никогда в жизни не видел. Можно ее потрогать?

— Трогай, — разрешила Валя.

Тенгиз осторожно погладил ее волосы кончиками пальцев.

— Как шелк. А щечки как бархат. — Он, уже не спрашивая разрешения, коснулся Валиного лица.