Читать «НА СУШЕ И НА МОРЕ 1966» онлайн - страница 373
Александр Казанцев
На следующий день утром я пришел в лабораторию. Голова была свежая. Сел к столу, вынул листки с формулами, просмотрел их и вздохнул с облегчением. Все написанное и вошло во второй том отчета как математическая трактовка эффекта Кси.
Помнится, сразу же после этого я распорядился переместить наш Биоконденсатор в экранированную комнату. Этим я и закончил рассказ Назарову.
Не терпелось узнать, как он отнесется к услышанному. Признаться, я не решался смотреть на пего, склонился, без всякой, впрочем, надобности, над приборами и обернулся только тогда, когда услышал легкое позвякивание. Он искал резинку в стоящем на моем столе кристаллизаторе с мелочами. Найдя ее, Назаров стер вопросики на своей кривой и сомкнул ее в том месте, где значился год 1941-й.
— Вячеслав, ты все еще не хочешь попытаться обуздать микробиополе, применив гомополярную защиту?
— Для этого надо знать, как она создается, то есть вывести уравнения, описывающие гомополярную направленность.
— Но эти уравнения вывел Антон.
— Антон? Он был хорошим биофизиком, талантливым и смелым экспериментатором, но математическим мышлением не владел. По крайней мере в той степени, какая требуется для решения этой задачи.
— Почему ты так несправедлив к Антону?
— Это неправда. Я не сказал ничего такого, что было бы неприятно ему. Я никогда не встречал более порядочного, искреннего и самоотверженного человека. Я верил ему, ценил его и считал, что он многое сделает в науке. Но повторяю, Антон не владел в нужной степени математическим аппаратом. Эту задачу наука еще не в состоянии решить. Весь арсенал наших знаний пока не дает возможности справиться с гомополярной защитой. Ты понимаешь?
— Понимаю, больше того, знаю. И все же я поверил Антону. Тогда, когда он пришел ко мне и рассказал о своем открытии. Не удивляйся, он пришел ко мне не как к математику, а как к другу, человеку, который может дать ему добрый совет. Ведь ты запретил ему проводить этот эксперимент.
— А ты посоветовал поставить опыт, несмотря на мой запрет?
— Нет! Я сказал Антону, что он должен все согласовать с тобой. Но он не послушал ни тебя, ни меня. Все это кончилось трагически. А он, будто предвидя беду, хотел, чтобы я знал о его открытии, ну, если хочешь, был его душеприказчиком.
— Тебе досталась трудная роль.
— Вячеслав, может быть, из уважения к памяти друга не стоит позволять себе столь иронические высказывания?
— Извини, если тон показался тебе обидным, но я все же могу сказать: защищать Антона трудно. Быть его поверенным, — тем более.
— Но ведь Антон вывел уравнения в сентябре прошлого года. Я ему верю больше, чем тебе.
— Двадцать восьмого сентября, — уточнил я, и Назаров посмотрел на меня, видимо дивясь моей чудовищной непоследовательности. Однако привычка была сильнее растерянности, и он, проведя красную вертикальную линию на своем графике, написал «28.IX». Это его успокоило.