Читать «Да здравствует Государь!» онлайн - страница 21

Их было немного — человек пятьдесят — самые близкие. Хотя так если подумать и должно быть: свадьба — даже свадьба монарха — это семейное торжество и быть на ней надлежит лишь своим.

Среди гостей было лишь два посторонних — фотограф Иваницкий со своей камерой и набором объективов и живописец Серов — ему поручено запечатлеть церемонию на полотне.

Дядья Георгия, — Александровичи и Николаевичи с супругами и детьми, цесаревич Михаил. Рядом с вдовствующей государыней — отец — то есть его королевское высочество принц Шарль-Луи Орлеанский.

Иноземные гости… Карл I — государь Португалии, Анголы, Гвинеи — с красно — зелено-фиолетовой кавалерией соединенных орденов Сант-Яго, Христа и св. Бенедикта Ависского — и знаками многих других наград. Муж сестры Амели — та увы не приехала — нездорова.

Елена скользнула взглядом по пышноусому лицу — со своей плотной фигурой и белесыми волосами деверь скорее напоминал немецкого или английского буржуа нежели иберийского идальго. Отчего то глаза ее задержались на только вчера врученном королю Георгием ордене Владимира I степени…

Вот на правах деда и бабки жениха — монархи Дании — король Кристиан IX с супругой — королевой Луизой. И всех орденов государь Кристиан надел лишь звезду св. Андрея Первозванного. Рядом — его сын — король Греции Георг I- тезка её все еще жениха под руку с молодящейся королевой эллинов — Ольгой Константиновной, — тетушкой Георгия и стало быть и ее тоже…

А справа от датской монаршей четы — член Испанского Королевского дома — герцог Пальма-де-Майоркский Хуан — ее мать не приехала отговорившись нездоровьем. Сердца Елены коснулась мгновенная грусть — мама так не смогла принять перемены веры дочери.

«Я буду молиться за твое счастье, твоего супруга и твою душу» — так завершалось короткое письмо, переданное ей в собственные руки доном Хуаном…

И они — двое — что, казалось, плыли по воздуху над мозаичным полом — он в древнем наряде, она в белоснежном атласе и бархате, струящихся легкой вьюгой.

Она видела как играют в свете мириада свечей грубые, старой шлифовки каменья на его собольей, царской шапке. Красные сапоги ступали почти бесшумно. Сапоги пурпурного окраса — как у византийских императоров. Последнего византийского императора Константина Палеолога турки изрубили так, что опознать его смогли только по царским сапогам… После этого Константинополь уже наверное навеки стал Стамбулом…

Она чуть тряхнула головой, отгоняя жутковатую ассоциацию — видение.

Владимирский архиерей поднял руки жестом библейского патриарха со старой миниатюры. Синяя златотканная сутана — то есть ряса (православные падре — то ест batiuschk'i не носят сутан — они носят рясы) перехваченная муаровым розовым мафорием переливался лазурным крылом бабочки.

Панагия, украшенная аметистами, тускло отсвечивала цветными огоньками. Крест на серебряной цепке — большой — дюймов двенадцать. На каждой поперечине креста с обеих сторон были изображены святых, с серебряными нимбами. Их фигуры выделялись на золотом фоне, выгравированные линии были заполнены черной эмалью. Это был древний византийский крест — мощевик; века седьмого — привезенный из Киева митрополитом Сильвестром — Бог весть какими путями пришедший на Русь и Бог весть как сохраненный от рук грабителей и мародеров всех бесчисленных войн.