Читать «Созвездие Хаоса» онлайн - страница 27

– Если что? – скрипуче спросила мать, сверля ее янтарными, как у старой кошки, глазами. – Смерти моей ждешь не дождешься? Уже и наследство себе хочешь захапать? Не получится, дочка. Я еще жива.

В том разговоре она последний раз назвала ее «дочкой» – больше уже не называла никак. Ни дочкой, ни по имени. А когда злилась, как сейчас, именовала исключительно «сукой».

Хитрая сука… жадная… себе на уме…

– Дождешься, прокляну на веки вечные, – мать зачерпывала ложкой мясную подливу и, морщась, жевала вставной челюстью рагу. – Допрыгаешься. Материнское проклятие – как печать. Года не проживешь.

Не то чтобы Анна верила материнским угрозам или боялась, однако…

С отцом ведь случилась беда. И как раз спустя полгода после их семейного скандала с матерью – та заподозрила его в неверности. Мол, слишком любезен с соседкой ниже этажом. Она много раз видела с лоджии, как он идет с ней рядышком по двору, возвращаясь из гастронома, и они очень мило и оживленно беседуют.

Отец обозвал ее старой дурой. Она его кобелем. Он назвал ее параноиком. Она его мерзавцем. Он обозвал ее ведьмой. И мать закричала: проклинаю, проклинаю тебя, иуда!

Через полгода отец замертво упал во дворе в тот самый момент, когда они разговаривали с соседкой. Врачи сказали Анне – тромб оторвался. Скоропостижная смерть.

Мать на похоронах имела загадочный вид. Поглядывала искоса на Анну, словно галка на блестящий шарик.

Из-за переоформления собственности начался скандал. И теперь она грозила проклятием уже родной дочери.

Уразумев, что та тайком ждет ее смерти и уже готовит для себя «апартаменты», мать совсем осатанела.

Тема материнского проклятия стала доминирующей во всех их разговорах – и в утренних, когда Анна Ласкина уходила на службу в администрацию, и в вечерних, когда возвращалась. И в другие часы тоже – когда она покидала ненавистную квартиру, чтобы хоть недолго побыть самой собой.

– Думаешь, я не вижу ничего? – скрипела мать, вытирая бумажной салфеткой тонкие губы. – Слепая, глухая? Маразматичка, да? Я все вижу. И говорю тебе: прокляну. Узнаешь, что это такое. Сто раз пожалеешь, хитрая сука.

«Хитрая сука» глянула на мать. Молча.

Думала о том, почему она вынуждена все это терпеть. Она, которая добилась столь многого, чего прочие женщины в провинциальном городке не добились бы никогда. Ни за что.

Она вспомнила, как на днях выступала на совещании у губернатора Подмосковья. И все присутствующие – все эти тухлые мужики-начальники, которых она обычно тайно презирала за их глупость, ограниченность, за их раболепие, за то, как они нудно гундосили во время выступлений, – слушали ее с вниманием. Даже с почтением!

Или ей это лишь казалось?

Уважают ли ее в администрации? Или не уважают?

Мать ее в грош не ставит. Ненавидит и вечно грозит.

Есть ли разница между ее положением в доме и в мире? В городе и в этих четырех стенах? И еще в одном месте. О котором она, Анна Ласкина, живущая под гнетом страшного материнского проклятия, не может не думать.