Читать «Вольфганг Амадей. Моцарт» онлайн - страница 3

Лишения, пренебрежение к его творчеству, трудности в получении заказов и сносной должности — всё это отравляло жизнь композитора, рождало мрачные предчувствия. За полмесяца до смерти Моцарт слёг (диагноз — ревматически-воспалительная лихорадка). Реквием, заказанный ему анонимно графом Ф. Вальзегг-Штуппах (решившим выдать купленное произведение за своё собственное), остался незавершённым (недостающие номера написал ученик Моцарта Ф. К. Зюсмайер; начавшаяся в 1825 г. дискуссия о мере участия Зюсмайера в завершении реквиема не закончилась и поныне).

Моцарт умер, не достигнув тридцати шести лет. Согласно тогдашнему распорядку рядовых похорон, он был погребён в общей могиле на кладбище Святого Марка (местонахождение могилы неизвестно).

Вокруг имени Моцарта сложилось немало легенд. Одна из них — об отравлении его Антонио Сальери — нашла отражение в «маленькой трагедии» А. С. Пушкина «Моцарт и Сальери». Другая версия — об отравлении Моцарта масонами — получила распространение в немецкой националистической литературе. Источником некоторых неправдоподобных анекдотов из жизни Моцарта явились сообщения его вдовы, послужившие материалом для первых биографий композитора.

Часть первая

ВУНДЕРКИНД

I

«Любезнейшая подруга!

Неожиданно я надолго задержался в чудесном городке на Зальцахе, который приковал меня к себе магическими цепями. Я прибыл сюда в начале августа, собираясь провести здесь денька два, а что получилось? Эти два дня растянулись на неделю, и я начинаю уже опасаться, как бы к ней не прибавилась ещё одна, прежде чем я вернусь домой. Вот послушайте, что случилось: волшебник, привязавший меня к Зальцбургу, да, привязавший, это шестилетний мальчуган, чертёнок, великий искусник, вот именно, да — подлинное чудо природы!

Вы, разумеется, улыбнулись. Подумывали, что я, по своему обыкновению, шучу. Однако случай это необычный и слишком серьёзный, чтобы отпускать шуточки. Малыш получил при крещении имя Иоганнес Христосонус Вольфгантус Теофилус Моцарт, однако все близкие и друзья дома зовут его Вольферль или Вольфгангерль. Повторяю — это великий искусник! Называть его так можно с полным правом, ибо на клавире он играет с чистотой и такой тёплой одушевлённостью, которая присуща только настоящему пианисту, его маленькие пальчики ловко пробегают по всем октавам инструмента; не получив достаточных уроков, он шутя овладел скрипкой и, более того, делает заметные успехи на органе. Но что самое поразительное, он уже сочиняет менуэты, ласкающие слух так, словно их сочинили Рамо или Фридеман Бах. Музыка у него не только в кончиках пальцев, она у него в крови, она живёт в каждой чёрточке его щекастой мордашки, ею исполнено всё его существо, она подобно демону овладела им и определяет всё, что он чувствует, о чём думает и что делает. При этом мальчик вовсе не дрессированная кукла, вроде тех, что показывают на удивление толпам зевак на наших ярмарках, он естественен в своих проявлениях, раскован, как и положено в его возрасте, однако весьма восприимчив и серьёзен во всём том, что касается музыки, одним словом — вундеркинд!