Читать «Когда погаснет лампада» онлайн - страница 272

В труде и страхе тянулись Тамарины дни, складывались в месяцы. Мало-помалу она научилась отличать людей от волков в человеческом обличье. Добрых женщин в детдоме было немного, и почти все они принадлежали к общине евангелистов. Так, евангелистками были Агриппина Анисимовна и ее старшая дочь Нина, ровесница Тамары. Иногда Тамара бывала в их доме.

Тетя Груня, простая сорокалетняя женщина, относилась к девочке с материнским теплом. Это началось еще со времен карантина, когда Агриппина Анисимовна приносила Тамаре чай и, присев на край кровати, утешала и ободряла девочку. Муж тети Груни был в Красной армии, она старалась выжить с тремя детьми.

В те дни начали хватать молодежь и отправлять на принудительные работы в Германию. Опасаясь за Нину, тетя Груня пристроила ее в детдом на должность портнихи. Две Нины сдружились, и вскоре Тамара уже читала Новый Завет вместе со своей мнимой тезкой. Удачное миссионерство считалось в секте большой добродетелью.

Осенью сорок второго Тамара впервые попала на одно из молитвенных собраний. Обычно они проходили по воскресеньям, средам и субботам. Был вечер. В комнате горела керосиновая лампа. Собрание продолжалось примерно два часа. Сначала произнес проповедь пресвитер, глава общины. Затем все опустились на колени и один за другим читали молитвы. После этого верующие расселись по скамьям и выслушали несколько поучений, подготовленных разными членами секты. После каждого выступления люди хором пели печальные гимны. Закончили заключительным словом пресвитера и коленопреклоненной молитвой.

Тамара видела в собравшихся простых и добрых людей, чьи речи были полны милосердия и утешения. Там она впервые за долгое время ощутила себя равной среди равных, без деления на хищников и жертвы. Она продолжила ходить на собрания, и со временем община превратилась для нее в убежище от страшного мира. Она пока еще не очень понимала смысла проповедей, зато песни и гимны согревали ей душу. В детдоме она забывала себя в тяжелой работе, а все остальное время ходила опустив голову и остерегалась произнести лишнее слово, сделать лишнее движение. Лишь на собраниях евангелистов Тамара позволяла себе немного расслабиться, ощутить на себе чье-то внимание, чью-то симпатию. По воскресеньям после собраний ее обычно приглашали к себе на обед разные члены общины.

Тем временем в Ромны пришла осень, грязь покрывала улицы и дворы. Башмаки Тамары совсем прохудились, ноги были постоянно мокрыми. В детдом присылали кое-что из одежды убитых евреев, но обуви всегда недоставало. Однажды, придя на собрание, она получила неожиданный подарок: новые сапоги. Выяснилось, что члены секты собрали для нее деньги на покупку обуви.

Это не только избавило девочку от постоянных простуд, но и согрело душу. И Тамара начала задумываться о том, что раньше показалось бы ей невозможным.

В доме своего деда, бывшего общинного резника Хаима-Якова Фейгина, Тамара получила некоторое представление о духе еврейства, о его славном прошлом и угасающем настоящем. Несколько раз посещала она и штибл: бабушка Песя водила ее туда по праздникам и субботам. Честно говоря, Тамаре, пионерке и ученице советской школы, не очень-то нравились эти визиты. Зато она любила народные еврейские песни. Кухня бабушки Песи была кошерной, по субботам в доме зажигались свечи. Надо признать, что и от праздников Тамара получала немалое удовольствие. Арбузы и виноград на еврейский Новый год, куриные пупки в канун Судного дня, ханукальные оладьи и пончики, сухофрукты Ту-би-Швата, печенье из мацы в Песах, молочное празднество Швуэса… Питание в детдоме было скудным, и Тамара с тоской вспоминала еду, которую готовила бабушка Песя.