Читать «Когда погаснет лампада» онлайн - страница 267

Кто-то волочет, кого-то волокут. Те времена полны примеров человеческой мерзости и человеческой самоотверженности. Партизанская база в лесах Гадяча не бездействовала. Каждый день что-то происходило. Командир отряда, майор Тихонов, деятельный и инициативный человек, смог установить связь с Центром, с советскими органами. По тайным каналам в отряд доставлялось оружие, медикаменты, продовольствие. Действовала радиосвязь, совершались диверсии против фашистов и их помощников. Был пущен под откос первый немецкий эшелон. Теперь Глаша уже не была единственной девушкой в лагере. Кто-то сидел у радиоприемника, кто-то помогал доктору Энгертову, кто-то вел лагерное хозяйство.

Прошла зима, появились в лесу признаки приближающейся весны. В ветре уже чувствовалось тепло, посветлели небеса, все чаще улыбалось солнце. Снег еще не сошел весь, но тут и там высунулись подснежники, качнули своими легкомысленными головками, напомнили кое о чем молодым сердцам. В шепоте сосен слышался властный зов жизни. Парни и девушки в лагере тоже не оставались в стороне от весны.

В переменчивой партизанской повседневности росла и крепла дружба между Вениамином и Глашей. Девушке вот-вот должно было исполниться восемнадцать. Все меньше подростковых черт оставалось в ее облике, все больше походила она на молодую женщину, хорошо осознающую свою женскую силу. Внешне она мало чем выделялась среди других девушек: льняные волосы, серьезные глаза, ничем не примечательное лицо. Одежда тоже не отличалась изяществом: скучная роба скрывала ее гибкое цветущее тело. Платок, завязанный на подбородке, грубые башмаки, толстые серые носки.

Партизанский образ жизни предполагал лишь случайные свидания. Они были полны и радости, и грусти. Влюбленные встречались в укромных местах недалеко от лагеря. Уж кто-кто, а Глаша хорошо знала такие уголки. Не зря она была дочерью леса, сестрой каждому шуршащему дереву, каждому кусту, ветке, шишке, травинке, белке, жуку, цветку. Она понимала значение каждого звука, каждого дуновения лесного ветерка. Ее душа была настежь открыта миру, и мир охотно отражался в этой чистой душе.

Менялся и Вениамин, книжный человек. Жизнь вынуждала его приспосабливаться к тяжелому быту ежедневного выживания. Теперь он привык часами лежать в засаде, в холоде и сырости. При необходимости он мог совершить безостановочный пеший переход на полсотни километров с автоматом на плече, гранатами на поясе и грузом за плечами. Не робел он и в стычках с фашистами. Его ближайшим другом среди партизан стал северянин Пашка Овчинников, широкоплечий парень, научивший Вениамина стрелять с удивительной меткостью. Он же научил, как бодрствовать несколько суток подряд, а при возможности мгновенно засыпать в любом положении и просыпаться через шестнадцать часов.

Человек в состоянии приспособиться к любым обстоятельствам, куда бы ни забросила его судьба. Из всех довоенных привычек Вениамин оставил лишь одну: обычай вести дневник, куда он время от времени записывал по нескольку строк. Из опасений, что тетрадка попадет во вражеские руки, он ничего не писал о партизанской жизни, а только о том, что касалось лично его.