Читать «Когда погаснет лампада» онлайн - страница 233

Нет, эта женщина не склонит головы даже перед смертью. Ее пронзительные вопли далеко разносятся над замершим полем, от них дрожит горизонт и вибрируют голые ветви тополей. В конце концов Хая-Сара выхватывает хлыст из рук оторопевшего немца и замахивается на него сама. С честью уходит из жизни эта толстуха. Несколько выстрелов обрывают слитный поток ее ругани. Эсэсовец брезгливо вытаскивает хлыст из мертвых рук старухи и ногами сталкивает труп в яму. Хая-Сара Берман падает вниз, но падает в одежде, непобежденной.

Она оказалась единственной, кто отважился на протест. Все остальные торопливо раздеваются — в том числе Мириам Левитина и ее дочь Лия. Их тоже видим мы в последний раз в этом рассказе. Видим молодое лицо Мириам и ее седые волосы. Мать, жена и домохозяйка, всю жизнь выбивавшаяся из сил во имя детей и семьи. Вот и сейчас, на краю рва, нет страха в ее сердце — оно до краев затоплено материнской жалостью и отчаянным желанием облегчить смертную минуту больной дочери. Голые стоят они над страшной ямой.

— Мама! — зовет Лия, и Мириам обнимает ее, прикрывает от страха и от предсмертной горечи.

Лишь выстрелы палачей разрывают эту крепкую связь, разрывают вместе с жизнью.

В последней группе реб Довид, Нехама и Беломордик. Завернувшись в талес, мелкими шажками приближается к смерти старый резник. Громким голосом читает он «Шма», свою предсмертную молитву. Звучит и благословение, дозволенное к произнесению вслух лишь во время Судного дня. Нехама не отходит от старика, верит в защитную силу его молитв.

Люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всеми силами твоими…

Старый резник молится с воодушевлением, весь отдаваясь молитве. Слепые глаза его устремлены в небо, он ощущает себя сейчас представителем всего народа Израиля, ведомого на плаху.

— Раздеться! — раздается у самых его ушей, и грубая рука палача сдергивает со старика белый талес.

— Давайте, я помогу вам, реб Довид, — мягко говорит Нехама.

Она помогает старику раздеться и раздевается сама. И вот он, последний миг. Толчок. Потрясение. Темнота.

Но что это? Чудом пули минуют служку Беломордика. В чем мать родила, он продолжает стоять на краю рва, сжимая в руке коробку для пожертвований.

— Пожертвование спасает от смерти… — шепчут его губы. — Пожертвование спасает от смерти…

Это последние слова, прозвучавшие в тот день на краю оврага. Возможно, в их произнесении и заключалась роль служки Беломордика в этой жизни. Гремит еще один выстрел, на этот раз точный. Служка падает в овраг на груду залитых кровью тел.