Читать «Когда погаснет лампада» онлайн - страница 220

«Зарегистрироваться!» — взывает со стен приказ, напечатанный на двух языках: слева на немецком, справа — на украинском.

«Прятаться!» — стоит на своем Шломо Шапиро. В конце концов, спрятавшимся мало что угрожает. Если они увидят, что тем немногим, кто явится на площадь, немцы не причинят никакого вреда, всегда можно будет через пару дней выйти из укрытия и пройти регистрацию. Мало ли какая может быть уважительная причина: болезнь, незнание, отъезд…

Из уст в уста передают эти слова городские евреи. Кто-то в лихорадочной спешке строит укрытие. В вечерней тишине предательски стучат молотки и топоры, лопаты вонзаются в землю. Приглушенная речь, шорохи, лихорадочная возня. Ицик Слуцкий разделяет мнение Шапиро. Он никогда не ждет от жизни хорошего, этот низкорослый широкоплечий еврей с рабочими руками. До войны он посвящал все свое время фруктовому саду. Яблоки, сливы, груши, вишня… — десятки плодовых деревьев требуют постоянного ухода, и Ицик Слуцкий никогда не отлынивал от работы. А тут еще мальчишки не дают покоя. Стоит зазеленеть на ветках яблокам, как тут же лезут в сад незваные гости. Поневоле обозлишься на весь белый свет.

И уж если Ицик в принципе не верил никому из рожденных женщиной, то что тогда говорить о его отношении к фашистам! Явиться на регистрацию? Да лучше уж сразу повеситься. Не такой он дурак, чтобы самому отдаться в руки этим поганым убийцам. Если Мойше Сохоринский, привыкший верить в любую чепуху, желает совершить самоубийство — что ж, его воля, пусть идет на площадь. Он, Ицик Слуцкий, останется дома. Слава Богу, есть куда спрятаться.

Умелые рукц Слуцкого давно подготовили славное, хорошо замаскированное укрытие. Есть у Ицика пес по кличке Жук. Честно говоря, по причине старости он уже мало на что способен и никак не помогает хозяину в его вечной войне с мальчишками. Зато собачья будка Жука служит хорошим прикрытием для схрона. В подвале установлена глухая перегородка, а с другой ее стороны — свободное пространство с небольшим подземным туннелем, норой, которая выходит прямиком под собачье обиталище.

Чего только не придумывают люди, как только не исхитряются. Но совсем не радостны эти приготовления: страх и дурные предчувствия видны в глазах у каждого.

Идут приготовления и в штибле. Арон Гинцбург действует там от имени Старого Ребе, адмора Шнеура-Залмана, благословенно будь имя праведника. Над могилой — невысокий купол. Золотые буквы светятся на мраморных плитах. Малый огонек теплится в светильнике на столе — малый, но видный отовсюду, с земли и с небес. Арон хранит его от темных сил ситра ахра, заботится, чтобы, Боже упаси, не погас. Не уснет, не задремлет хранитель Негасимого огня. Добавилось серебра в его бороде, красны глаза от бессонницы, но не сдается Арон Гинцбург, не уходит со своего поста.