Читать «В ногу!» онлайн - страница 2

Говорить о каком-то среднем типе американца в стране, которая отличается таким разнообразием климатов и профессий, просто глупо. Эта страна подобна бесчисленной, разнузданной, недисциплинированной армии, которая без цели и без вождя бредет по глубоким колеям дороги, кажущейся бесконечной. В степных городках Запада и в поселках вдоль рек Юга, откуда вышло так много писателей, население проводит жизнь беспечно; неисправимые пьяницы валяются в тени, возле обрыва реки, или, глупо ухмыляясь, бродят субботним вечером по улицам. В них не умирает некий природный огонек, какое-то скрытое течение жизни, которое передается тем, кто о них пишет. Очень часто бывает, что самый никчемный из людей, когда-либо околачивавшихся на тротуарах какого-нибудь ничтожного городка в Штате Огайо или Айова, оказывается автором острой эпиграммы, ярко характеризующей жизнь людей вокруг. Но в поселках, где живут рудокопы, равно как и в любой из наших столиц, жизнь совсем иная; беспорядочность и бесцельность американского бытия оборачиваются там преступлением, за которое людям приходится расплачиваться. Они утрачивают способность идти в ногу и вместе с тем теряют всякое чувство индивидуальности. Вот почему изо дня в день, из года в год эти люди тысячами, точно стадо, вливаются в ворота необъятной фабрики — Чикаго, и никогда ни одно острое слово не слетает с их уст.

Когда жители Угольной Бухты напивались, они, пошатываясь, молча бродили по улицам. Если случалось, что кто-либо из них, под наплывом дурацкого, животного веселья, начинал неуклюже плясать в кабаке, его товарищи-рудокопы с тупым равнодушием глядели на него или же отворачивались, не обращая ни малейшего внимания на его «телячий восторг».

Стоя в дверях и глядя на грязную улицу поселка, молодой Мак-Грегор смутно сознавал, насколько бессмысленна, насколько лишена всякой организации та жизнь, которую ему приходилось наблюдать до сих пор. И ему казалось вполне естественным, что он ненавидит людей.

Он злобно оскалил зубы, вспомнив, что Барни Ботерлипс, местный социалист, не перестает уверять, будто настанет день, когда все люди пойдут стройными рядами, плечом к плечу, — тогда, мол, жизнь в Угольной Бухте и вообще везде не будет такой бесцельной и обретет определенный смысл.

«Но нет, они никогда не будут способны на это», — размышлял мальчик.

Резкий порыв ветра обдал его порошею, и он вернулся в булочную, громко хлопнув за собой дверью. Снова какая-то мысль мелькнула у него в голове и вызвала краску на лице. Он молча стоял в пустой булочной, весь дрожа от охватившего его возбуждения.

— Если бы я мог собрать всех этих людей в одну армию, то повел бы их к реке и загнал бы всех в воду! — громко произнес он, грозя кому-то кулаком. — А сам стоял бы и смотрел, как весь город барахтается и тонет в мутных водах реки, и меня это нисколько не тронуло бы, точно на моих глазах тонула бы куча паршивых котят!