Читать «В ногу!» онлайн - страница 138

Чувствовать беспокойство — значит беспокоиться. Неотложная психологическая потребность, возможно, заставляла Андерсона преувеличивать важность проблем, порожденных его сочинительством, однако он был совершенно прав, сознавая, что между его компанией, производящей краски, и его беллетристикой существует непримиримое противоречие, устранить которое можно только сделав решительный выбор. Чтобы ослабить гнет растущей тревоги и обеспечить себе возможность интеллектуального общения, Андерсон пригласил в Элирию младшего из своих братьев, Эрла, чуткого и мечтательного человека. Из всех братьев Андерсона Эрл был наиболее образован, и Шервуд с жадностью поглощал его рассуждения об искусстве и жизни. Эрл надеялся стать живописцем, и именно от него, как впоследствии говорил Шервуд, он узнал, что такое «страсть и целеустремленность настоящего художника». Вместе они предпринимали долгие пешие экскурсии или вечерние прогулки в кабриолете, во время которых говорили о своих замыслах и укрепляли друг в друге надежду.

Смятенное состояние Андерсона неизбежно должно было сказаться на его отношениях с женой. В «Мемуарах» Андерсон отмечал, что Корнелия не сочувствовала его писательским занятиям, опасаясь, что они поставят под угрозу благополучие семьи. Карл Андерсон также вспоминал слова Шервуда о том, что жена «едва ли одобряет его попытки писать». Эти версии лоб в лоб сталкиваются с воспоминаниями приятельницы Андерсонов в Элирии Флоренс Терри, которая утверждала: «…то, что она (Корнелия. — Е. С.) когда-либо препятствовала творческим порывам Шервуда, — ложь от начала до конца, наоборот, она делала все возможное, чтобы поддерживать его и поощрять (…) он знал свою культурную ограниченность и высоко ценил помощь жены (…) в шлифовке своей манеры выражаться, стиля и т. д. Корнелия никогда не пыталась связывать его личную свободу и никогда не критиковала Шервуда…».

В «Мемуарах» Андерсон простодушно дает ключ к очень похожей на правду картине своих взаимоотношений с супругой: «Женщина, на которой я женился, была образованна. Она совершала путешествия по Европе, в то время как я… честно говоря, в то время я мог правильно написать лишь самые простые слова и был вчерашним выходцем из рабочей среды, что у американцев среднего класса считалось да, наверное, и сейчас считается чем-то постыдным». То, что правописание Андерсона было когда-то еще хуже, чем в его преклонные годы, кажется невероятным, но смысл этого отрывка в том, что в нем виден человек, которого недостаток образования обрек на комплекс неполноценности. Когда Андерсон показал жене свои первые рукописи, она, естественно, тут же обратила его внимание на очевидные грамматические ошибки, и в глубине души он несомненно почувствовал себя униженным. Несмотря на то что впоследствии он ругал ее за снобизм («буржуазное сознание»), тогда он, возможно, сильно подозревал, что в его дерзком желании писать была доля самонадеянности. Потому что грубые ошибки он действительно делал, и Корнелии действительно приходилось их исправлять.