Читать «Темный разум» онлайн - страница 5

— Я хочу вернуть все свои воспоминания, — сказал я, и этого оказалось достаточно, чтобы запустить то, что скрывалось до сего мига.

Огненное цунами захлестнуло меня, и калейдоскоп ужаса завертелся перед глазами…

Война: Панархия

Реальность войны расписывалась на небесах Панархии каждую ночь горящими буквами. Поначалу с ней еще пытался тягаться аккреционный диск Лайденской Клоаки, яркий овал, полыхающий на полнеба. Возможно, не пройдет и века, и эта черная дыра всосет всю планетарную систему. А пока она служила лишь унылым задником, на фоне которого армии Государства и прадоров рвали друг друга в клочья.

— Опусти забрало, солдат, — велел капитан Гидеон.

Я коснулся регулятора шлема боевого скафандра, и защитный лицевой фильтр бесшумно скользнул на место. Все равно мне сейчас нужна подсветка. Здесь ночами, с учетом враждебности местной дикой природы, — либо задраивай наглухо скафандр, либо не вылезай из палатки. Генерал Бернерс говорил, что спрутоножек, или, как он выражался, «гребаных моллюсков», сюда завезли Чужие. Однако забавно, что почкуются они тут, в предположительно неродной среде, — будь здоров. Гидеон устроился рядом, а я продолжил изучать позицию — открытую и весьма невыгодную; потом взгляд мой упал на пласт окаменевшей лавы под нашими ногами. В тверди зияло множество отверстий — тут когда–то полопались вырвавшиеся наружу крупные газовые пузыри, и поверхность в сумерках напоминала кусок вишнево–шоколадного пирога. Из некоторых таких омутков уже выползали спрутоножки, отправляющиеся на ночную охоту за дичью или подружкой — хотя частенько они не делали различий между тем и другим. И уже слышалась ругань кого–то из отряда Гидеона — тех, кто, как я, забыл опустить щитки.

— А ты когда–нибудь видел настоящего спрута? — спросил Гидеон.

— Да.

Внимание мое опять переключилось на тело пленного первенца прадора — одного из жутких детишек нашего врага. Оно лежало передо мной возле выдолбленного в скале дота. Ноги, руки–манипуляторы и клешни прадора валялись кучкой в нескольких шагах от туши, за нашей большой автопушкой. Я вскрыл панцирь, откинул его на хрящах, точно крышку пустой жестянки, и продолжил копаться в потрохах, отбрасывая прочь всякую липкую дрянь, пока не добрался до главного нервного узла — или мозга. Он угнездился в центре обызвествленного кольца какого–то сосуда. Достав хирургический молоток, я ударил посильнее, ломая капсулу. Первенец зашипел, забулькал, и я почувствовал, как культяпки отрубленных жвал жалко задергались возле моей ноги. И все–таки, хотя я и понимал, что это существо сделало бы со мной, не лиши мы его подвижности, собственные действия казались мне отвратительными.

— Где? — спросил Гидеон.

— Что «где»?

— Где ты видел спрута?

— В аквариуме на Земле.

— Никогда там не бывал, — презрительно бросил он. — И никогда не жаждал побывать.

Похоже, он пытался отвлечься, и будь на его месте кто–то другой, я бы предположил, что он не желает думать о том, что я делаю. Однако Гидеон и все его люди давно сражались с прадорами, и какая–либо брезгливость в отношении биошпионажа у них начисто атрофировалась. Когда враг расположен не только убить, но и сожрать тебя, быстро отбрасываешь любые правила и формальности. Вот бы и мне так.