Читать «Две строки до востребования» онлайн - страница 157
Владимир Андреевич Добряков
— А как она сама-то? — спросил Вавилон. — Держится? Разговаривает?
— Смотрит. Глаза у нее красивые.
— Не плачет?
— Нет. Смотрит в окно. Видите, какая погода сегодня. Небо синее. Глаза такие печальные.
— Ну, а зайти к ней никак нельзя?
— Что вы! Сейчас ни в коем случае!.. Может быть, к вечеру… Я до утра дежурю. В девять сменяюсь. Вы еще будете здесь?
— Я никуда не уйду.
И Вавилон никуда не ушел. Он мог бы, конечно, подняться на второй этаж в девятнадцатую палату. К Роману его пустили бы. Только ему совершенно не хотелось его видеть. То, что Наташа была в таком тяжелом состоянии, а бородач отделался лишь переломом, вызывало в нем злость. Как же это получилось? Неужели не была пристегнута? Про страховочный ремень Вавилон думал не переставая.
Часов около семи сердобольная сестричка Люба высунулась из двери, тихонько шепнула:
— Минут через пятнадцать, кажется, устрою. Я Наташе сказала о вас. По-моему, она обрадовалась… Только что же вы… хотя бы букетик цветов… Недалеко, на углу сквера, продают. Деньги у вас есть?..
Как ошпаренный выскочил он на улицу и едва не бегом поспешил к скверу. У чистенькой, интеллигентного вида старушки он купил розовые гладиолусы на длинных ножках и крупные садовые ромашки. Люба, увидев его с цветами, одобрительно кивнула и подала халат. Она провела Владислава тихим строгим коридором к дальней палате номер восемь и взялась за ручку двери.
— Пять минут, не больше. Прошу вас. Я и так нарушаю…
Он осторожно открыл дверь и слева, на кровати, увидел Натащу. В палате было еще три койки, и кто-то лежал на них, но он видел только Наташу. И прежде всего ее глаза — большие, неподвижные. Поверх простыни темнела чуть смуглая и тонкая ее рука. Голова была забинтована до самых бровей. Повязка закрывала и часть лица.
Он подошел к Наташе, и бескровные губы ее шевельнулись:
— Видишь, какая…
— Не надо, — с трудом выговорил он. — Ты поправишься… Вот цветы тебе. — И положил цветы на тумбочку.
— Спасибо… Это возмездие мне, Владик… Я сама виновата.
— Глупости. Ни в чем ты не виновата.
— Мне надо было оставить его… Давно оставить… А я…
— Наташа, не надо. — Он опустился рядом на стул. — Все будет хорошо. Вот увидишь, все будет очень хорошо.
Губы у нее дрогнули. Она, кажется, силилась улыбнуться.
— Шрам останется. Кто со шрамом полюбит…
— Да ты о чем говоришь, глупенькая?
— Владик, ты меня не презирай. Ладно?
— Глупенькая, я люблю тебя, — сказал он.
— Я знаю… — Она закрыла глаза и повторила: — Я знаю. Владик, дай мне руку.
Он накрыл своей ладонью ее бледные, с голубыми жилками пальцы. Не открывая глаз, Наташа сказала:
— Не эту. Другую дай.
Вавилон испугался. Помедлил.
— Ну…
Он подчинился. Теперь Наташа маленькой, невесомой ладонью накрыла его руку, руку, которой Вавилон всегда так стеснялся — изуродованную, с тремя оставшимися пальцами. Вавилон почти не дышал; подрагивая, секундная стрелка на его часах сделала полный круг. Наташа сказала: