Читать ««Наутилус Помпилиус». Мы вошли в эту воду однажды» онлайн - страница 138

В середине декабря он прислал рекламный флайер, где значилось, что 8 января 2007 года в «Poetry Cafe, 22 Betterton Street, WC2» выступят русский поэт Илья Кормильцев и английский поэт и переводчик Роберт Чендлер. Вход — 3 фунта; для членов поэтического общества EWI — 1 фунт. Он догадывался, что это последнее его выступление. И очень им гордился. Очень его ждал. Держался.

На выступлении были люди из России, кто-то выложил в сеть пост об этом. С фотографией Ильи. С этим постом произошла странная штука — никто не знал, что Илья болен. Но на выложившего неожиданно в сети наехали — отчего? Почему?.. И он быстро его убрал. Повторюсь — в тот момент никто ничего не знал.

Я сохранил эту фотографию. Илья полулежит на диване. Совсем изменившийся. Волосы встрепаны, взгляд — в никуда.

Он держался из последних сил. Понимаю, что написал банальность, но так и было. На вскрытии обнаружилось, что рак поразил практически все органы в теле Ильи. Кроме сердца. Сердце было абсолютно здоровым.

Сердце Илюши. Сердце поэта.

Опять банальность? Даже прям-таки выспренная банальность! Может быть.

55

Выступление в Клубе Поэтов — это был последний чек-пойнт. Через четыре дня Илья позвонил Саше Орлову и сказал: «Я умираю. Займись там этим, а то сдохну тут — никто не узнает. Я пришлю тебе, что говорить»…

Все, что Саша сперва публиковал в интернете, а далее говорил прессе, Илья написал сам. Про «продолжительную рабочую командировку в Лондоне», про «внезапное сильное недомогание», и про «ничего не знал о своем недомогании, а боли списывал на радикулит» — и так далее. Орлов взялся за дело.

Как это часто бывало в жизни Ильи, выбор Саши Орлова на роль последнего распорядителя был абсолютно точен. Он из тех несовременных людей, который сделает все и ничего не попросит взамен. И еще Илья сказал Саше странную фразу: «Собирай деньги мне на лечение. Я все равно умру, а ты потом все украдешь». И это опять было в духе Ильи — ирония на грани фола. Во-первых, Илья знал Сашу, знал, что это человек, который органически не может что-то там украсть. Но Илья знал и собственных сограждан и сотоварищей, знал, что именно в краже, которой быть не может, Сашу и будут все обвинять.

Так оно и вышло. Орлов собирал деньги везде, где мог. Как только весть появилась в сети, стали приходить переводы. Народ попроще присылал кто сотню, кто тысячу. Люди побогаче давали больше. Некоторые — очень много. Кто-то дал с откатом в 80 %. Пришлось «откатывать» — да и ладно, двадцать-то процентов осталось…

Ну и «прилетать» Саше стало незамедлительно. Звонили знакомые, малознакомые и вовсе незнакомые — все с одним: «Ты украл! Ты воруешь!» — и так далее. Известные и безвестные. Среди ночи звонил старый рокер и орал на Сашу. Потом пьяный кинорежиссер с воплями… Илья и это предвидел — в этом я полностью уверен.

Это было его последнее шоу, и Илья не был бы Ильей, если б не придумал его сам от начала до конца и сам бы не отрежиссировал.

Вадим Самойлов (слева), 9 февраля 2007 года. Фото Виктора Зайцева

Впрочем, одно обстоятельство, которому надлежало случиться, Илья учесть не мог. С братьями Самойловыми у него уже давно были отношения, скажем так, полярные. Глебушку он любил со странной трогательностью, как больного ребенка. Вадика он терпеть не мог. Вадик дружил с Сурковым. Про Владислава Суркова Илья если и говорил два слова, то одно было матерное. Если одно, то… Ну, понятно. Но помощь пришла как раз от этих двух последних.