Читать «Седого графа сын побочный» онлайн - страница 61

Деликатность.

Музыкальность В. И. Савенко, играл, пел.

Швейцарский ножик, мотоцикл купил, «Яву». За руками следил маниакально. Руки красивые, пальцы длинные.

Деликатность его деда И. А. Звегинцова, снобизм скорее, гипертрофированное стремление к современности.

Английский морщинистый пес, выращивал ананасы.

Сына Ивана Александровича, Дмитрия Ивановича, граф Шерметьев называет «милый и дорогой мой Барин!»

Меня в Саратовском централе зэк назвал «Барин» («Барин, булочки будете?»).

Мои записи:

Вести себя достойно.

— Ну, например, не лезть в объектив со знаменитостями (я всегда уходил с пресс-конференций оставляя Каспарова с иностранцами).

— Не пристраиваться к солдатам, если ты сам не солдат.

— Не врать, что ты на передовой, если ты не на передовой, и так далее…

— Не давать интервью на похоронах товарищей.

— Не путешествовать с телекомандой.

— Я стеснялся в Приднестровье, помню, фотографироваться с комбатами, в Сербии стеснялся фотографироваться с солдатами…

Всегда почему-то думал о своей чести.

Послесловие

Вот так. Прожил я до семидесяти с лишним лет с моей версией истории моей семьи, считал себя дворнягой и в соответствии с моим будто бы дворовым происхождением и поступал в жизни. В соответствии с ним заводил дружбы и устраивался с симпатиями и антипатиями.

В соответствии с поведением дворняги я был в Париже какое-то количество лет убежденным членом секции Vigilantes de Saint-Juste и несколько лет подряд участвовал в празднованиях дня казни короля на площади Согласия — Place de La Concorde.

По 21-м января мы собирались в том углу, где Сена и стена сада Тюэльри (там по воспоминаниям стояла гильётина и казнили Людовика XVI-ro), ставили столик, выкладывали фаршированную свиную голову, бутылки с вином, аккордеонист наигрывал Марсельезу и Карманьёлу. Ветер развевал наши шарфы, и мы радовались казни деспота, состоявшейся около двухсот лет тому назад. Помню некоторых товарищей: поэт Jean Ristat, преподавательница Martine Nerón, журналист Denis Fernandez-Recatala, я как-то пригласил учителя и литератора Alan (а) Bastier…

И вот, на склоне лет, когда мне за семьдесят, вдруг выясняется, что среди моих родственников тьма тьмущая губернаторов, тайных советников, даже есть действительный тайный советник, генералов и… белогвардейцев.

Слава Богу, тайный советник, прадед мой Иван Александрович, согрешил ещё с солдаткой (а в прошлом дворовой девкой в его имении, с Варварой), так что народ в мою родословную тоже уверенно затесался.

А то было бы грустно.

В результате не только отец мой стал мне понятен, и его блестящий русский язык, унаследованный по прямой от семьи военной аристократии, и отцовский неуместный в Красной Армии уход за ногтями, и природная деликатность, манеры, просто не совместимые с Красной Армией, в которой он зачем-то барахтался. Его по сути барские достоинства стали причиной его служебных неудач. Тщательно замазывая своё происхождение (дед Иван писал в анкете, что образование у него «низшее»), ни дед, ни отец мои не смогли в конечном счете скрыть следы этого происхождения, в результате обоих постигла жизненная неудача.