Читать «Внеклассная работа» онлайн - страница 57

Последнее, что увидел лейтенант, прежде чем спустился полог осенней полярной мглы…

…Смерч. Безумный, сизый, мрачный, бешеный, как метеосводка Второго дня Творения.

И – маленький, смешной, тупоносый серый траулер, упрямо идущий вслед за смерчем – внутрь смерча.

И-ничего не видать больше, снежная крупа бьёт в глаза, снежная россыпь на экране безотказного радара.

Но тут же – вестовой из радиорубки с последним перехватом: „Следую за мателотом!“ – „Следую! Да… подождите же нас! Да… что мы… там дома в… забыли на… Достала… эта… и это… Следую… за…“

„…Попрошу не материться при детях, – ответил винджаммер. – Держитесь в кильватере“».

Кем бы ни был неведомый автор «Mare nostrum», недостатком воображения он не страдал. Перед глазами у Сёмки стояла эта потрясающая картина: мрачно-серый океан, вздымающий валы выше мачт траулера, свинцовая стена дождя, вихрь – и несущийся прямо в него огромный парусник. Только мрачновато – неужели тому, кто писал сказку, здешняя жизнь казалась такой беспросветной? Хотя, судя по тому, что рассказывают о середине нулевых, иначе и быть не может.

После возвращения Сёмка перелопатил кучу книг; были среди них и такие, в которых герои проваливались в прошлое – вольно и невольно, с пустыми руками и до зубов вооружённые, порой с ноутбуками, набитыми информацией, способной повернуть ход истории. За что немедленно и брались, да с таким пылом, будто всю жизнь только того и ждали. Пролистав пару подобных книг, Сёмка почувствовал себя уязвлённым: их героям всегда всё удавалось. «Попаданцы» шли от успеха к успеху, поступая правильно, логично и разумно; заимствованные из будущего знания и навыки давали им фору в любой ситуации, а мелкие неприятности всегда оборачивались на пользу дела. А кто он, Сёмка, на их фоне? Лох и лузер, иначе не назовёшь! Подумать только, вытянул один шанс на миллион, вообще, если вдуматься, нешанс – невозмож ную возможность, нарушение законов мироздания. И что? Побегал туда-сюда, помолол языком, книжечек прикупил – и домой, к маме? Вспоминая об этом, Сёмка всякий раз чуть не плакал от стыда и презрения к самому себе. Эх, попались бы эти книжки ему раньше…

Книжные попаданцы принимали выпавшие на их долю испытания с охотой, можно сказать, с радостью. Будто предыдущая жизнь не значила для них ровным счётом ничего. Нет, порой герой и грустил о потерянной семье, но в меру и лишь в самом начале повествования.

Случается, что автор перемещал в чужое тело личность человека, чья жизнь, мягко говоря, не сложилась. Например, искалеченного на войне офицера. Или глубокого старика, тоскующего по молодости. Но остальные, молодые здоровые мужчины, – они-то что? Неужели жажда приключений столь сильна, что заставляет забыть обо всех, кто тебе дорог?