Читать «Внеклассная работа» онлайн - страница 113

– Креста на тебе нет, храпоидол, при сестрицах такими-то матюгами! И как у тебя язык к такой-то матери не отсохнет?

Санитары грозили кулаками размером с хорошую дыню – брали на эту должность ребят здоровенных, чтобы могли в одиночку таскать носилки с ранеными по крутизне трапов, – а сёстры в притворном смущении прикрывали усмешки уголками косынок.

– Ничего… коли лается – значит, не помрёт, выживет. Пущай, чего там…

Двое санитаров в сопровождении сестры спустили Сёмку в лазаретную палубу – широкое, заставленное койками подпалубное пространство в носовой части. «Монголия», грузопассажирский пароход, был построен в 1901 году в Триесте по заказу Морского пароходного общества Китайско-Восточной железной дороги. После начала войны с Японией судно, стоящее в Дальнем, мобилизовали, и оно и вошло в состав Первой Тихоокеанской эскадры.

Быстроходную «Монголию» переоборудовали в плавучий госпиталь; на нём имелся даже рентгеновский кабинет – изрядное по тем временам новшество. В соответствии с требованиями Гаагской конвенции надводный борт, дымовая труба, шлюпбалки, вентиляционные раструбы, кильблоки, грузовые стрелы – всё палубное хозяйство было окрашено в белый цвет. На трубе и обоих бортах появились огромные красные кресты, заметные в бинокли с огромного расстояния. Традиции джентльменства на море ещё не успели стать пустым звуком – красные кресты однажды уже выручили Монголию. Во время прорыва русской эскадры из Артура пароход был остановлен японским крейсером, но отпущен после осмотра – японцы нарочито обозначали выполнение правил «цивилизованной» войны.

На судне разместились команды шестого и седьмого подвижных госпиталей; раненых в Артуре с каждым днём становилось всё больше, и на «Монголию» принимали людей не только с эскадры, но и армейцев, и пострадавших от обстрелов горожан.

– А хорошо здесь проветривают, не то что в нашем хозяйстве! – заметила Галя Топольская, спускаясь по широкому трапу в лазарет.

Светлана удивлённо покосилась на подругу. Атмосфера лазарета – эта неистребимая смесь йодоформа, духа несвежих простыней, немытого, страдающего человеческого тела, вечного спутника военных госпиталей, – чуть не свалила её с ног. Девочка зажала нос платком и старалась дышать ртом, подумывая уже вылить на платок пузырёк туалетной воды, прихваченной из будущего.

– У нас в Седьмом солдатском амбре куда гуще, – продолжала Галина. – А что делать? Повязки менять не успеваем, йодоформа, бинтов, зелёного мыла – всего не хватает. Мы-то привычные, а вот раненые жалуются…

«Это какой дух должен стоять в палатах, чтобы жаловались даже солдаты, привычные к ядрёной казарменной атмосфере? – подумала Светлана. – Так ведь и до эпидемии недалеко… Интересно, а вши у них здесь водятся?

– Здесь, на „Монголии“, просторно, – заметил провизор Фейгельсон. – Пароход наш ещё в бытность свою коммерческим судном на линии „Дальний – Шанхай – Нагасаки“ славился комфортом. Поначалу здесь помещалось полторы с лишним сотни душ, а сейчас уже больше трёхсот пятидесяти, и всё везут, везут… Пока как-то выкручиваемся, а дальше что?