Читать «Это – наша история» онлайн - страница 257

13 июля  1953 г. министр внутренних дел С.Н. Круглов представил предсовмина  Г.М. Маленкову докладную записку о реакции населения на арест Берии и его заместителей. В ней приводилось высказывание одного из современников:  «…Я убежден, что будут следующие. Как ни сильна машина, а развал начался. Скандал большой и гнусный. Теперь будем ждать и наблюдать, что дальше, чей черед». Там же содержалась и следующая оценка происшедших событий: «От смены руководства режим у нас не меняется. Он был и есть, по существу, полицейский. Я не верю ни в какие идейные мотивы в поступках не только Берия, но и других. Это откровенная борьба за власть. По-моему, дележка власти только началась. Так или иначе, крах этой структуры рано или поздно неизбежен»[10].

Следует  особо подчеркнуть,  что сразу после сообщения об аресте  Л.П.  Берии как «врага народа»,  в органы прокуратуры и ЦК КПСС стали поступать многочисленные заявления и жалобы осужденных и их родственников по поводу пересмотра уголовных дел, и применения незаконных методов в процессе ведения следствия.

В записке  в  Президиум ЦК от 19 марта 1954 г.  Прокурора СССР Р.А. Руденко и министра внутренних дел С.Н. Круглова отмечалось, что в лагерях, колониях  и тюрьмах содержатся 467 946 осужденных за контрреволюционные преступления,  немалую долю среди которых составляли предатели, каратели  и  пособники немецко-фашистских оккупантов,  и еще находятся в ссылке после отбытия основного наказания  за  контрреволюционные преступления 62 462 человека.

Так, на основании совместной директивы Прокуратуры и МГБ  СССР от 26 октября 1948 г.  N 241/66сс из 45 048 человек, ранее осужденных за «контрреволюционные преступления», и освобожденных после отбытия наказания, 12 081 человек были арестованы органами МГБ и направлены в ссылку «в отдаленные районы Сибири и Крайнего Севера».

Отметим, однако,  что  эта директива была издана во исполнение Указа Президиума Верховного Совета СССР от 21  февраля  1948  г.  о ссылке на  поселение в отдаленные районы бывших шпионов,  диверсантов, террористов,  троцкистов, «правых», меньшевиков, эсеров, анархистов и националистов, освобожденных по отбытию наказания из лагерей и тюрем после окончания Великой Отечественной войны[11].

Разумеется, подобные действительно волюнтаристские решения  являлись грубым нарушением принципов отправления правосудия и конституционных прав граждан, вследствие чего имелись бесспорные юридические основания для реабилитации лиц, ставших жертвами беззакония и правового произвола.

В указанной записке Р.А. Руденко и С.Н. Круглова также подчеркивалось,  что с августа 1953 по 1 марта 1954 г. в органы прокуратуры поступило 78 982 обращения граждан с ходатайствами о реабилитации,  в связи с чем предлагалось создать специальную Центральную комиссию по пересмотру дел осужденных[12].