Читать «Утренние колокола. Роман-хроника» онлайн - страница 5

И собственно, теперь только он и стал Фридрихом, а еще день, даже час назад мог носить любое другое имя, стоило бы молодым родителям передумать.

Но отец был человеком четких убеждений и решение свое не менял. Он знал, что первый ребенок будет именно сыном, и оказался прав. Он знал, что первый сын будет носить имя своего отца, и сделал так, как хотел.

А через несколько месяцев все уважаемые люди Бармена и соседнего Эльберфельда высказывали печаль и скорбь трем братьям: умер дельный конкурент и коллега, владелец крупнейшей текстильной фирмы «Каспар Энгельс и сыновья».

В траурный день старики вспоминали его отца, рыжего Иоганна, крестьянского сына, весельчака и умельца. Он явился в Бармен с одним гульденом в дырявом кармане, а к концу жизни владел мастерской и лавкой.

Каспар Энгельс, говорили старики, унаследовал патриархальную простоту нравов, веселость и волю к борьбе. Мастерская превратилась в фабрику, лавка стала конторой, потом фирмой. На фабрике у него был станок, на котором он и в старости иногда работал. Он создал в городе первое в Германии бесплатное училище для детей рабочих, а во время страшного голода от неурожая организовал в своей местности союз помощи голодающим, сам пожертвовал немалые деньги.

После похорон нотариус в кабинете усопшего при лучах заходящего солнца вскрыл завещание. Три сына, три молодых господина ждали этой минуты с тайным волнением. Особенно нервничал господин Фридрих-старший. У него были четкие планы развития дела. Он пробовал делиться ими с отцом, но отец лишь усмехался, отшучивался. Да, фирма процветала. Она стала видным солистом в хоре прусского текстильного рынка, но двадцатичетырехлетнему Фридриху-старшему этого было мало. Он побывал в Англии, на манчестерских фабриках и увидел, что богатый купец из Вупперталя выглядит мелким лавочником по сравнению с тамошними фабрикантами. Он мечтал выделиться и теперь настал тот момент. Он точно знал, что надо сделать, чтобы представительства фирмы охватили все континенты.

Сейчас, пока нотариус шуршал запечатанным пакетом, неудачно надрывая бумагу, Фридрих-старший отвернулся к окну, чтобы братья не заметили его волнения.

Текст завещания был краток. Все три сына оставались равноправными совладельцами фабрики и торговой фирмы. Отец рекомендовал им жить дружно.

Братья деланно улыбнулись.

– Что ж, попробуем жить дружно, – проговорил Фридрих-старший.

В первые годы Фридрих-младший чаще бывал с мамой да с дедом.

Мама, наигрывая на клавесине веселые мелодии, пела вместе с сыном простые народные песни.

Как-то раз пастор Круммахер сидел в кабинете Фридриха-старшего, разговаривал о делах церковной общины.

Легкие мелодии доносились сверху, и пастор неодобрительно морщился. Наконец он не сдержался.

– Вас не пугает, господин Энгельс, чрезмерное увлечение светской музыкой со стороны вашей супруги?

– Да какая же это светская музыка? Это народная старинная песня, – удивился Фридрих-старший.

– В массе своей народ был всегда греховен, господин Энгельс.